Нелюбимая

— Знаешь, я никогда не вел примерный образ в жизни. В смысле, любил развлекаться, менять женщин. Всем им было плевать на то, кто я и что из себя представляю. Ну есть деньги, дорогие машины, клубы, что еще нужно? И я как-то быстро привык к тому, что никому ничего не нужно объяснять, выворачивать свою душу наизнанку. В этом что-то определённо было. Ты не говоришь о проблеме, значит ее и нет. А с тобой всё иначе и порой мне с трудном верится, что тебе действительно важно знать, как я и что творится в моей душе. Думаю, ты понимаешь, что после всей этой истории с Ломовым у меня были все основания не доверять тебе.

— Логично, — мне всё еще было жутко стыдно за то поведение, которое я демонстрировала раньше. — А что за женщина? И почему она ушла к Андрею?

— Это еще по молодости было, — Герман выпрямился и вернулся в свое кресло. — Мне нравилась одна девушка, пожалуй, я даже любил ее. Не знаю, дошло бы у нас дело до свадьбы, но нам было хорошо вместе. Тогда и с Андреем у нас как-то всё лучше обстояло. По сути, только после раздела наследства всё окончательно испортилось. В общем родители уже познакомились с моей девушкой, соответственно и сестра знала ее, и Андрей. Как-то всё так закрутилось, завертелось, может, я просто слепым и глупым был. Короче говоря, она и Андрей однажды просто поставили меня перед фактом, что они женятся.

— А как же родители? Как они одобрили этот брак? Как вообще смогли принять в дом женщину, которая так поступила с их сыном? — честно, такой поступок казался мне до жути абсурдным.

— Не знаю, — немного помолчав, ответил Герман. — Не то что бы отец в восторге был и мать тоже, но они ничего не сделали. Да в принципе Андрею с детства много чего с рук сходило, вот он и обнаглел. Только Настя приняла мою сторону и долго с Андреем не общалась, а потом как-то всё сошло на нет. Ну времени достаточно уже утекло.

— А ты простил брату такой поступок?

— Не могу сказать точно, — Герман нахмурился и сосредоточил взгляд перед собой. — Конечно, в мыслях я не держу всю эту ситуацию. Глупо это, да и давно было. Но в душе где-то там она всё равно живет, обида непонятная. Не уверен, что забыть и простить подобное вообще возможно. Я просто предпочитаю в таких случаях свести общения к минимуму, чтобы и себе душу не трепать, и Андрею не давать поводов, как бы сделать мою жизнь еще гаже.

— Это ужасно, — выдохнула и подошла к Герману, чтобы обнять его. Он прижался ко мне и ничего не сказал. — Хорошо, что ему ума не хватило сюда заявиться.

— Не сможет. Я не пущу и уж тем более не потерплю, чтобы Андрей еще и здесь унижал тебя своими идиотскими и похабными вопросами.

— Герман-Герман, — я потрепала мужа по волосам. — Горе ты мое луковое. Понимаю, что тебе нелегко и больно, но страх зачем на всю округу наводить?

— Ты это о чем? — Герман посмотрел на меня таким невинным взглядом и искренне не понимающим, что я невольно улыбнулась.

— На служанку накричал, графин разбил, а еще и драку устроил. Будь готова завтра встретить свое имя на первых полосах скандальных газетёнок. Думаю, этот инцидент станут обсасывать всю следующую неделю.

— Мне всё равно, — твердо заявил Герман. — Андрей получил вполне заслуженно. Нечего приставать к моей беременной жене.

— Идем спать, — я уже начала замерзать, поэтому быстренько закрыла окно. — И прекращай так часто курить сигары. Идем, — я взяла Германа за руку и повела вслед за собой.

Это было трудный день, но очень важный, особенно, в нашем становлении как семьи. Как бы там ни было, а пока что мы всё делали правильно, идя друг другу навстречу.



10.

Как я и говорила, всю следующую неделю в газетах так или иначе всплывал инцидент, произошедший на благотворительном вечере. Эту тему рассматривали и комментировали со всех возможных сторон, откапывая всё новые детали и придумывая кипу новых, несуществующих. Всем было крайне интересно рыться в причинно-следственных связях недавней потасовки. Неожиданно начали давать краткие интервью завистники, конкуренты и недруги Германа. Они все отчего-то решили, что лучше остальных знают, почему мой муж поступил таким не самым правильным образом. Ну да, все всегда всё знают. Честно, было просто омерзительно оттого, что в погоне хоть за какими-то деньгами, люди не смущаясь, откровенно лгали прессе.

— Плевать, — каждый раз, когда Герман просматривал очередной свежий выпуск газеты, он произносил только это слово.

В какой-то степени ему может и было плевать, но всё же Герман продолжал методично читать всю эту ересь, пока конфликт и все грязные сплетни вокруг него не сошли на нет. Даже мои родители не смогли сдержать любопытства и поинтересовались у меня насчет всех подробностей случившегося. Оказывается, людям трудно отказать себе в возможности кому-либо перемыть кости. Будто заняться больше нечем! Я твердо решила никому ничего не рассказывать, потому что, это наше с Германом личное дело и даже родителям о нем знать не обязательно.