Нелюдим

— Точно. — Папа взял его за руку. — Обращай внимание на такие вещи и тогда не потеряешься.

Они никак не могли найти ножик. Папа хмурился, когда Тоби в очередной раз описывал монстра, но Тоби ничего не мог с собой поделать. Он его не выдумал и ему не показалось, и теперь, когда у него уже были проблемы, он не собирался делать вид, что не видел чудище. Пока они искали нож, Тоби высматривал следы монстра: отметины на земле, волосы, клык — что угодно, но без особого успеха.

На десерт был яблочный пирог. Не самый его любимый, но все же это значило, что мама и папа не так уж и сильно злились.

Запрет ходить в лес в одиночку был отменен через неделю. Прошло еще три дня, прежде чем Тоби набрался смелости действительно пойти туда. Он не уходил далеко от дома и не наталкивался на следы монстра.

Лето кончилось. Тоби вернулся в школу, и мысли о монстре постепенно угасли.

К следующему лету он уже и сам смеялся над собой, вспоминая то дурацкое время, когда вообразил, будто видел волосатого, когтистого, клыкастого монстра в лесу.

ГЛАВА ВТОРАЯ

 1960 год, 15 лет

В следующий раз, когда Тоби встретил монстра, на его волосах все еще оставались следы мочи Ника Уайлера. Ник не помочился на Тоби по-настоящему, слава богу, но оросил унитаз, прежде чем голова Тоби погрузилась в непроглядные глубины.

— Давай быстрее! — торопил Лэрри Гейдж за несколько секунд до того, как Тоби окунули. Лэрри, без всяких сомнений, был самой большой сволочью в старшей школе Ориндж-Лиф. Благодаря телосложению он мог бы попасть в футбольную команду, если бы его интересовали драки с равными по силе. Лэрри держал Тоби у перегородки туалетной кабинки, прижав его голову возле детально прорисованного, но неправильного изображения вагины.

— Я пытаюсь, — твердил Ник.

Он стоял возле унитаза, стараясь облегчиться, но стеснялся. Тоби сам мучился из-за отсутствия дверей в туалетах, так что мог понять, почему Нику сложно помочиться с двумя парнями в кабинке.

Тоби еще немного посопротивлялся, но больше для вида. Он был невысоким, худощавым и в меньшинстве и знал, что не выйдет из туалета, не окунувшись, если только не появится учитель, ищущий курильщиков. О том, чтобы звать на помощь, речи не шло. Лэрри запугивал с помощью унижения, а не боли, но, если придется, он мог причинить боль.

— Давай, давай! — воскликнул Лэрри, пнув Ника сзади по ноге. Тоби услышал, как несколько капель ударились о воду и еще немного — о сидушку.

— Может, сам сделаешь? Я сегодня мало пил.

— Ты прикалываешься? — Лэрри посмотрел на друга в полном недоумении. — Просто выдерни затычку у себя из хера и поссы, наконец.

— Если бы ты вышел из кабинки на минуту...

На мгновение Тоби решил, что Лэрри отпустит его и сосредоточит свое внимание на том, чтобы выбить дерьмо из Ника. Но его оптимизм быстро угас, когда Лэрри стукнул Тоби об стену — так сильно, что тот прикусил язык. Он поморщился, почувствовав привкус крови во рту.

Звук сильной струи мочи, бьющей о воду в унитазе, наполнил кабинку. Ник наконец-то справился.

— Хорошо, достаточно, — сказал Лэрри. — Нужно торопиться.

— Я не могу остановиться, раз уж начал!

— Боже мой!

— Просто дай мне закончить!

Лэрри стоял, явно закипая от ярости, пока Ник продолжал сложный процесс опорожнения. Тоби молился, чтобы учитель или какой-нибудь другой взрослый посетитель зашел и спросил, почему три подростка собрались в одной кабинке в туалете, но к тому моменту, когда струя уменьшилась до струйки, а потом до брызг, Тоби знал, что миг его колоссального унижения почти наступил.

Лэрри отпихнул Ника до того, как тот закончил. Ник ударил его по руке.

— Я купил эти штаны за свои бабки!

Не обращая внимания на друга, Лэрри опустил Тоби на колени перед унитазом, а затем быстро толкнул его голову в сторону ароматной жидкости. Тоби зажмурился и задержал дыхание, когда его лицо опустили в теплую воду. Он сжал губы и отчаянно пытался не вдыхать, пока вода закручивалась спиралью вокруг его головы.

Как только вода полностью ушла, Лэрри отпустил его шею. Они с Ником, смеясь, вышли из кабинки. Очередной дрищ успешно опущен.

Могло быть хуже. Было хуже несколько раз. И все же щеки Тоби горели от стыда, и, пока он кашлял, давился и задыхался, ему казалось, что его вот-вот стошнит.

Тоби вышел из кабинки, открыл кран и попытался вымыть мочу из волос. Он, конечно, мог сдать этих придурков, чтобы их отстранили, но отстранения были временные, и школьный совет не сильно поможет, если эти головорезы решат подстеречь его возле крыльца с монтировками и битыми бутылками в руках.

Ладно, он на самом деле не верил, что Лэрри и Ник убили бы его или хотя бы отправили в больницу. Максимум, что они могли сделать, — это ударить его в живот и оставить на теле несколько небольших синяков. Но в Ориндж-Лиф существовал кодекс чести — не стучать на своих сверстников. Даже на ужасных, заслуживающих осуждения и смерти сверстников. Никто не любил доносчиков. Если Тоби пойдет к родителям или учителю, его будет чмырить каждый школьник.