Немец

— Антон, ты меня послушай, — вздохнул Александр Валентинович. — Найти Святой Грааль в России нельзя по двум главным причинам: во-первых, в России его быть просто не могло, а во-вторых, его как предмета, скорее всего, никогда не существовало. Даже если предположить, что Чаша Христова сохранилась после Тайной вечери, она должна была затеряться в глубине веков и потрясений. Это тебе самое наивное и простое объяснение. Я думаю, что Грааль — это условное название свода знаний и внутренних эволюций человека. Чтобы его найти, не надо лазить по замкам за тридевять земель — его нужно искать внутри себя.

— Но, если так, какой смысл ехать в Калужскую область?

— Чтобы найти то, что ищет Шерхорн… Честно скажу, не могу даже предположить, что там спрятано. Золото? Возможно. Реликвии? Тоже вероятно. Посидите пока, пойду с собачкой погуляю, а то она сейчас дверь разнесет.

Действительно, в дверь уже с четверть часа отчаянно бился огромный хозяйский дог по кличке Малыш.

Когда Александр Валентинович вышел, Антон обернулся к Ральфу:

— Как твое мнение, стоит нам доехать до деревни?

— Думаю, нам надо как следует подготовиться. То, что на схеме моего дяди есть названия местности, с которой у тебя так много связано, — это, бесспорно, чудо. Ведь у вас такая огромная страна! После таких совпадений я готов поверить в то, что там может быть спрятан Святой Грааль.

— Ты серьезно?

— Не знаю, если честно. Вот бы узнать, где в действительности служил мой дядя! И еще мне нельзя забывать про главное: ведь я приехал сюда, чтобы найти его могилу.

— А как можно узнать, где он воевал? У вас есть какие-нибудь организации, которые предоставляют такую информацию?

— Уверен, что есть. Кроме того, можно сделать запрос в одну из федеральных спецслужб. Поскольку речь идет о родственнике, проблем с получением этой информации быть не должно. Я сейчас позвоню отцу и все ему объясню.

— Что ты ему объяснишь? Расскажешь про Воронеж?

— Нет, я просто попрошу его сделать запрос.

— И сколько мы будем ждать ответа?

— Я не знаю. В любом случае давай попытаемся.

Поговорив с отцом, Ральф обхватил голову ру — ками и сидел так, лихорадочно соображая, что делать. Оказывается, отец уже пытался выяснить эти данные в военных ведомствах и в ассоциациях ветеранов, но у него ничего не получилось. В 1941 году дивизион Ральфа Мюллера-старшего дислоцировался на границе Калужской и Смоленской областей. Это была вся информация. Далее, зимой 1942 года был Воронеж, где следы его терялись. Тем не менее отец Ральфа обещал созвониться с каким-то своим влиятельным знакомым, бывшим помощником депутата Бундестага, в надежде, что тот чем-то поможет.

Укладываясь спать в гостеприимном доме Александра Валентиновича, Антон набрал номер Риты. После одиннадцатого гудка он расстроился и повесил трубку.

Утром Ральфу позвонил отец и с нескрываемым удивлением сообщил, что его знакомому каким-то чудом удалось в рекордные сроки получить информацию о точном месте службы ефрейтора артиллерии Ральфа Мюллера в 1941 году.

— Отличная работа, папа, я записываю, — сказал Ральф и взял ручку.

— Можно не записывать — здесь только пара слов: «Калужская область, деревня Хизна». По буквам: Х-и-з-н-а.

— С ума сойти…

— В чем дело?

— Я после тебе объясню. Как удалось так быстро выяснить?

— Сам не понимаю. Мне кажется, у моего приятеля связи в БНД.

Ральф спустился на первый этаж дома, где уже завтракали Александр Валентинович и Антон. Антон налил Ральфу кофе.

— Догадайся, в каком месте проходил службу мой дядя? — спросил Ральф таким тоном, что ответ на него был очевиден.

Глава двадцать четвертая

В номере отеля «Марриотт», что выходит стильным фасадом на улицу Петровку, царил фантастический беспорядок: на неубранной постели были разбросаны газеты и журналы, на полу в коридоре валялся гостиничный халат. Положив ногу на ножку опрокинутого стула, в центре комнаты сидел Курт Шерхорн.

«Надо возвращаться домой, — думал он, меланхолично перебирая в руке браслет своего видавшего виды хронометра. — Да, домой, где я умру от старости. Я упустил свой шанс, попал в полицию и сижу тут теперь у них, словно под микроскопом, как в тюрьме…»

Шерхорн не преувеличивал — его действительно загнали в угол. Будучи на крючке у русской контрразведки, он не имел возможности сохранить в тайне свои передвижения. Это означало, что он был начисто лишен возможности проследить за Антоном Ушаковым и его приятелем. Более того, он был уверен, что те уже приняли меры предосторожности. У него также не было времени и достаточной свободы для вербовки кого-нибудь из местных для выполнения поручений.

Положение было критическим. Дело жизни Курта Шерхорна находилось под угрозой. А между тем его время неумолимо уходило… Побывав год назад в калужском лесу, где в 1941 году был спрятан специальный ящик с маркировкой «Аненербе» и ликвидированы два свидетеля, он ничего не обнаружил. Нанятые им деревенские мужики выкопали несколько ям, но все напрасно.

Кто-то побывал здесь до него. И этот кто-то знал, где теперь искать ценный груз.