Немец

Для Антона такое предложение, точнее, его вторая часть, было вовсе не «окей», но он решил не протестовать, а просто кивнул и последовал за Ритой. Они уселись за столиком, покрытым скатертью с забавными изображениями разных зверюшек. Официант арабского происхождения принес им по чашечке эспрессо, бутылку минеральной воды и в расширяющихся книзу «правильных» бокалах — двойные порции коньяку.

Рита произнесла традиционное «прозит», по-баварски проглотив букву «и». Они выпили. Потом обсудили компанию подростков в одинаковых желтых майках, шумно проследовавшую через площадь. Помолчав немного, Рита сказала:

— Антон, я не понимаю, почему сижу здесь на ночь глядя с мужчиной, которого едва знаю. Вы имеете право — считать меня легкомысленной. Но, поверьте, я не такая!

— Я не считаю вас легкомысленной, — Антон чувствовал как, то ли от этих слов, то ли под воздействием коньяка по его телу разливается щемящее и томное ощущение приближающегося момента истины, — То же самое можно сказать и про меня…

— Не говорите так. Вы ведь мужчина. Это совсем другое дело.

— Да, я мужчина, но я не примитивен. Мне было нелегко подойти к вашему столу в «Хофброе». Но я ничего не мог с собой поделать. Это не похоже на мимолетный импульс.

Антон замолчал на секунду, а потом отставил в сторону бокал с коньяком:

— Знаете, чего я больше всего сейчас не хочу? Больше всего я не хочу отсюда уходить. Я не желаю, чтобы этот вечер закончился. Но я знаю, что вам надо идти, и мне бы не хотелось прослыть надоедливым парнем.

— Вы вовсе не надоедливый. Но мне действительно надо идти.

— Можно я вас провожу?

— У меня есть идея получше. Где вы остановились?

— В отеле «Дер Торброй», около какой-то башни.

— Хорошо, отсюда пешком можно дойти. Я сама вас провожу, потому что вы гость, а потом оттуда уеду домой на такси. Идет?

— Идет.

Антон и Рита дошли до Мариенплатц, свернули налево и вскоре очутились возле старинного мюнхенского отеля «Торброй». Первый постоялый двор с харчевней был основал на этом самом месте еще в 1490 году. Во всяком случае, так было написано на мраморной доске, пристроенной слева от входа в гостиницу.

— Ну, все, моя гостиница, — сказал Антон, когда они вошли под мощный арочный свод, защищающий вход в гостиницу и подъезд к ней от капризов погоды. — А вот, кстати, такси.

Ему вдруг жутко не захотелось, чтобы она так вот сразу взяла да и уехала. Он отчего-то был уверен, что случись сейчас такое, они больше никогда не увидятся.

Антон решил применить секретное национальное оружие:

— Рита, послушайте, в России есть устоявшаяся традиция выпивать сразу перед уходом. Мы называем это «на посошок». У нас есть примета, что если отказаться, спугнешь удачу.

Рита рассмеялась.

— Вы, русские мужчины, хитрые! Я не знала. Я уважаю традиции вашей страны, Антон, но больше не могу с вами оставаться. Боюсь, я вынуждена покинуть вас немедленно. Извините.

— Рита, речь идет о каких-то пяти минутах. Доверьтесь мне. Ресторан на углу все еще открыт. Мы зайдем туда и вернемся уже через десять минут…

— Вы только что говорили про пять минут!

— Хорошо, пять минут. Я сейчас скажу водителю, чтобы он вас подождал, если вы мне не верите!

И действительно, Антон подбежал к бежевому «мерседесу», за рулем которого дремал седовласый мужчина неопределенного возраста, что-то сказал ему. Тот кивнул в ответ. Антон вернулся к Рите.

— Итак, ваш приговор? — спросил он девушку.

— Сдаюсь. Но только на пять минут.

— Разумеется, я же обещал.

В итальянском ресторанчике «Фамилия», который замыслом архитектора был искусно внедрен в пристройку к гостинице, играла живая музыка. Было немноголюдно. Бармен протирал бокалы оранжевым полотенцем. Увидев поздних посетителей, поприветствовал Риту и Антона и отставил бокалы.

— Пожалуйста, два бокала коньяку, — бросил Антон и, спохватившись, вопросительно взглянул на Риту. Та кивнула.

— «Хеннесси» или «мартель»?

— «Мартель», пожалуйста, VSOP или XO, что есть.

Бармен поставил на стойку два бокала.

— Danke schon, — Антон протянул бокал Рите.

— Говорите по-немецки? — спросила она, делая вид, будто изучает цвет напитка.

— Нет еще, но буду.

— У вас ведь здесь есть друг?

— Да, есть друг.

— Мне кажется, я его сегодня видела.

— Конечно, он был со мной в «Хофброй».

— Он в Мюнхене живет?

— Нет, он из Ландсхута.

— Милый городишко. Я там была два раза. Там есть очень популярный пивной садик, около Изара.

— Думаю поехать туда завтра.

— Не разочаруетесь. Будем здоровы?

— Будем здоровы!

— Кстати, а я знаю, как по-русски сказать «будем здоровы» — «na zdorovye». Классно?

— Да, круто. Но не совсем верно. Почему-то все иностранцы говорят «na zdorovye», а мы, на самом деле, пьем «за здоровье».

— Za zdorovye? Хорошо. Теперь всегда буду так говорить

Рита с улыбкой посмотрела на Антона.

— А ваш друг… что он сказал вам, когда вы вернулись за свой столик, тогда, в «Хофброе»?

— А почему вы спрашиваете?

— Из любопытства.

— Честно говоря, он не был в восторге. Приревновал меня.

— Приревновал? Вот смешно!

— Он боялся, что вы меня украдете.

— А что если он боялся не зря?

— Я бы не возражал.