Немецкие субмарины в бою. Воспоминания участников боевых действий. 1939-1945

Развернуться в сторону цели, чтобы уйти из виду, и потом нанести удар с подводного положения — это не давало никаких шансов на успех, потому что добыча двигалась слишком быстро. Так что не оставалось ничего другого, как наносить удар оттуда, где находишься.

— Шанс один против ста, — пробормотал Хенерт, скорее про себя, чем командиру.

Мертен, не отрывая глаз от сухогруза, скомандовал:

— Пли!

Лодка слегка вздрогнула, и торпеда отправилась в путь по кристально чистой воде Карибского моря. Малейший намек на отклонение, мельчайшая ошибка в расчетах, самый незначительный сбой, вызванный неспокойным морем, — и торпеда, последняя, которую можно использовать, пройдет мимо цели.

Мертен стоял и ждал на мостике. Он казался предельно спокойным, но сердце так и норовило выскочить. То же происходило и с другими.

05.40. 30 секунд… 40… 50…

05.41…

Но за мгновение до этого вулкан взорвался на корме сухогруза. Словно гигантский кулак поднялся из моря, составленный из воды, пены, дыма и обломков.

Продолжая двигаться прежним ходом, с лодки видели, как, погружаясь кормой, тонет судно, поливаемое золотыми лучами восходящего солнца. На миг судно выровнялось, словно желая попрощаться в последний раз, и потом исчезло в пучине.

Команда спасалась, цепляясь за ящики, которые прежде были сложены на палубе и которые разметало взрывом. Все произошло так быстро, что у команды не оказалось времени спустить шлюпку. Море покрылось обломками самолетов — содержанием палубных контейнеров. Судно перевозило военные материалы. Оно называлось «Порт Монреаль».

Три сухогруза водоизмещением 20 000 тонн и 30 000 тонн груза — такой оказалась добыча одной той ночи.

Глава 15

ЭТИ НЕОПЫТНЫЕ АМЕРИКАНЦЫ

Оперативная сводка. Весна 1942 года

Средний тоннаж потопленных судов продолжал расти. В январе средний ежедневный показатель на действующую лодку составил 209 тонн, в феврале — 378 тонн, в марте — 409, а в апреле вырос до 412 тонн.

Командование подводным флотом выступало за то, чтобы подводная война у американских берегов продолжалась до тех пор, пока она будет приносить хорошие результаты. С той оговоркой, что ситуация может измениться в любой день. Несмотря на огромные усилия американцев, считалось, что пока их противолодочная оборона не представляет серьезной опасности. Американская воздушная разведка считалась крайне слабой, эсминцы и корветы ходили слишком быстро, чтобы обнаруживать лодки и точно сбрасывать глубинные бомбы. Это доказал опыт подводной лодки «U-71». Команды американских кораблей были плохо подготовлены и лишены боевого опыта. Но сколько будет сохраняться такое положение?

* * *

Пусть лейтенант Флаксенберг, командир подводной лодки «U-71», своими словами расскажет историю своего пятого боевого похода, состоявшегося весной 1942 года.

«Когда мы 23 февраля выходили в море, стоял неприятный холод — даже на Атлантическом побережье. В устье Луары плескалось грязное море, покрытое плотными пятнами тумана. В такую погоду непросто было выйти из Сен-Назера. Наш противовоздушный эскорт скоро развернулся и ушел, но я уговорил свой корабль прикрытия довести меня до выхода за заграждения.

После этого мы остались одни.

Днем мы шли через Бискайский залив в подводном положении, а ночью всплывали и шли полным ходом, чтобы миновать опасную зону без приключений и как можно скорее. Нас уже не беспокоила привычка британских самолетов освобождаться над заливом от не использованных в охоте за подводными лодками бомб, тем более что на комфортной глубине, на которой мы держались, они нас не слишком беспокоили.

На третий день погода стала невероятно прекрасной. Светило солнце, видимость была великолепной. Мы пришли в море, к которому стремились. Согласно полученным мной приказам, я должен был действовать у мыса Хаттерас, если позволят запасы топлива, а если нет, то восточнее.

Я шел „самым экономичным ходом“, который был жутко медленным. Но это не имело значения, времени у нас хватало… Кстати, расход топлива зависел и от погоды — а это уже кому как повезет. Пока что везение нам сопутствовало.