Немецкий язык со Стефаном Цвейгом. Шахматная новелла

33.Aber macht man sich nicht bereits einer beleidigenden Einschränkung schuldig, indem man Schach ein Spiel nennt (но разве ты не чувствуешь /делаешь/ себя виновным уже в оскорбительном ограничении, когда называешь шахматы игрой = но разве узкое определение «игра» не оскорбительно для шахмат; beleidigen – обижать, оскорблять)? Ist es nicht auch eine Wissenschaft, eine Kunst, schwebend zwischen diesen Kategorien wie der Sarg Mohammeds zwischen Himmel und Erde, eine einmalige Bindung aller Gegensatzpaare (это также и не наука, и не искусство; что-то витающее между двумя этими категориями, как гроб Магомета между небом и землей; уникальное соединение всех противоположных понятий; schweben – парить, находиться /в каком-либо состоянии/; die Kategorie; der Himmel; die Erde; binden – связывать, завязывать; der Gegensatz – противоположность, контраст, противоречие; das Paar – пара

); uralt und doch ewig neu, mechanisch in der Anlage und doch nur wirksam durch Phantasie, begrenzt in geometrisch starrem Raum und dabei unbegrenzt in seinen Kombinationen, ständig sich entwickelnd und doch steril (/эта игра/ древняя и в то же время вечно новая, механическая в своей основе и все же действенная /действующая, эффективная/ только благодаря фантазии, ограниченная тесным геометрическим пространством и при этом безграничная в своих комбинациях, постоянно развивающаяся и всё же бесплодная; die Anlage – сооружение, устройство, закладка, опора; starr – застывший, неподвижный; die Kombination; sich entwickeln – развиваться),ein Denken, das zu nichts führt (мысль, которая ни к чему не приводит; das Denken – мышление

), eine Mathematik, die nichts errechnet (математика, которая ничего не вычисляет; errechnen – вычислять, рассчитывать), eine Kunst ohne Werke (искусство без произведений; das Werk

), eine Architektur ohne Substanz (архитектура без строений; die Substánz – субстанция, материя, /стр./ наличныестроения, сооружения) und nichtsdestominder erwiesenermaßen dauerhafter in seinem Sein und Dasein als alle Bücher und Werke (и, тем не менее, как доказано, долговечнее в своем бытие и существовании, чем все книги и произведения; dauerhaft – прочный, долговечный; das Sein; das Dasein

), das einzige Spiel, das allen Völkern und allen Zeiten zugehört (единственная игра, которая принадлежит всем народам и всем эпохам; das Volk; die Zeit; zugehören – принадлежать, относиться) und von dem niemand weiß, welcher Gott es auf die Erde gebracht, um die Langeweile zu töten, die Sinne zu schärfen, die Seele zu spannen (и никто не знает, какое божество принесло её на землю, чтобы рассеивать скуку, изощрять ум, ободрять душу; der Gott – бог, божество; töten – убивать; schärfen – развивать, изощрять, тренировать; spannen – натягивать, напрягать).