Немезида

«Ощущала ли я присутствие темных сил вчера в «Старой усадьбе»? – спросила себя мисс Марпл. – Что таилось за этим безнадежным отчаянием, унынием и горем? Взгляд Антеи Брэдбери-Скотт постоянно блуждает, исполненный страха, – словно она боится кого-то, невидимого другим...»

Они что-то знают, эти сестры, но что именно?

Мисс Марпл снова вспомнила об Элизабет Темпл и представила себе, как та вместе с экскурсантами взбирается на скалы и глядит на море.

«Завтра, – решила мисс Марпл, – я присоединюсь к экскурсии и заставлю Элизабет Темпл рассказать мне побольше».

Мисс Марпл медленно направилась к «Старой усадьбе». Она устала. Это утро не оправдало ее надежд, не подсказало ни одной идеи относительно дальнейших шагов и не приблизило ее к пониманию замысла мистера Рэфьела. Она лишь узнала от служанки о давней трагедии. Впрочем, такие события надолго, остаются в памяти домочадцев, равно как и приятные – свадьбы, веселые празднества, удачные сделки и даже аварии, в которых чудесным образом никто не пострадал.

Подходя к дому, мисс Марпл заметила возле калитки двух женщин. Одна из них, миссис Глинн, направилась к ней.

– О, вот и вы! – сказала она. – А мы не могли понять, куда вы исчезли. Я подумала, что, наверное, решили прогуляться, и надеялась, что не слишком устанете. Я с удовольствием сопровождала бы вас и показала бы местные достопримечательности, если бы знала, что вы собираетесь на прогулку. Правда, достопримечательностей здесь не так много.

– Я просто побродила по округе, – сказала мисс Марпл. – Зашла на кладбище и в церковь. Меня всегда привлекали церкви и кладбища. Порой встречаешь весьма занятные эпитафии. Полагаю, здешнюю церковь реставрировали в викторианскую эпоху?

– Да, и, на мой взгляд, сделали безобразные скамьи. Из хорошего дерева, прочные, но без намека на художественный вкус.

– Надеюсь, при этом не уничтожили ничего интересного?

– Нет, это не слишком старая церковь, так что в ней не было ничего примечательного.

– Вы правы, – согласилась мисс Марпл, – я не заметила там никаких признаков старины.

– Вы и в самом деле интересуетесь церковной архитектурой?

– Специально я не изучала этого, но церковь – средоточие жизни в моей родной Сент-Мэри-Мид. То есть так было прежде, в дни моей молодости. Сейчас, конечно, все изменилось. А вы выросли в здешних местах?

– Мы жили неподалеку, милях в тридцати отсюда, в Литтл-Хердсли. Мой отец был отставным артиллерийским майором. Мы время от времени приезжали сюда погостить к моему дяде... вернее, к двоюродному дедушке, который жил здесь до него. Но я редко бывала здесь в последние годы. Мои сестры перебрались сюда после смерти дядюшки, но в ту пору я жила за границей с мужем. Он умер пять лет назад.

– Понимаю.

– Сестры просили меня присоединиться к ним, и, полагаю, это был лучший выход. Мы с мужем несколько лет прожили в Индии. Там он и умер. В нынешние времена трудно понять, где, если можно так выразиться, стоит «пустить корни».

– Вполне согласна с вами. И вы почувствовали, что ваши корни здесь, поскольку ваша семья давно обосновалась в этих местах.

– Это почувствовал бы каждый на моем месте. Ведь я всегда поддерживала связь с сестрами, гостила у них. Но действительность не соответствует нашим ожиданиям. Я купила небольшой домик возле Лондона, «Хэмптон-Корт», где теперь провожу значительную часть времени, занимаясь благотворительной деятельностью в Лондоне.

– Стало быть, живете, так сказать, полной жизнью. Весьма разумно с вашей стороны.

– Недавно я поняла, что должна уделять сестрам больше внимания, ибо тревожусь за них.

– Это связано с их здоровьем? – предположила мисс Марпл. – Да, сейчас не многие имеют возможность нанять человека для присмотра за близкими, которые становятся все дряхлее и немощнее. С возрастом дают знать о себе ревматизм и артриты. Поэтому страшно, что близкий человек упадет в ванной или на лестнице.

– Клотильда всегда была очень сильной. Крепкая и выносливая, сказала бы я. Меня беспокоит Антея: она стала рассеянной, очень рассеянной. Иногда уходит из дому, и где бродит, никто не знает.

– Да, тревога очень угнетает, а ведь у всех есть для нее множество причин.

– Сомневаюсь, что Антея чем-то встревожена.

– Возможно, налогами, финансовыми проблемами? – предположила мисс Марпл.

– О нет, не этим. Она очень озабочена садом, ибо помнит, каким он был раньше, и мечтает раздобыть деньги и вернуть ему прежний вид. Клотильда однажды прямо сказала ей, что теперь никто не может себе это позволить. Однако Антея постоянно говорит о теплицах, персиках, винограде и прочем.

– И гелиотроп, увивающий стены, – вспомнила мисс Марпл.

– Удивительно, что вы заметили это! Да, гелиотропа нам не забыть. У него такой восхитительный запах. И у этой разновидности прелестное название «Черри пай»[3]. Разве такое забудешь? И виноград. Мелкий, ранний, но очень сладкий. Ох, не стоит предаваться воспоминаниям о прошлом.

– И цветочная клумба, – добавила мисс Марпл.