Немезида (ЛП)

— Я не Лингот, — говорю я. — Я не могу просто взвесить слова и решить, где правда, а где ложь. Вы можете говорить, что угодно, Ваше Величество. Но я видела, что происходит, когда смешиваешь спекторий с ядом Скалдингов, а у вас он в изобилии. Я не могу и не буду помогать вам стереть с лица земли мою родину. У вас лучшие Целители во всех пяти королевствах. Все об этом знают, да это и не такой уж секрет, ведь сама Теория нескромно об этом хвастается. Я уверена, ваши талантливые Целители найдут другой способ справиться с Тихой Чумой, — тут я встаю. Еще больше прямых вопросов, и меня бросят в темницу, чтобы создавать оружие, которое уничтожит мою родину. — Пожалуйста, позвольте мне уйти, Ваше Величество. День был долгим, а мне еще нужно навестить Видящего Змея, чтобы провести его ежедневное обучение.

— Мне кажется странным, что вы готовы спрыгнуть с моста Хэлф Бриджа и рискнуть своей жизнью, чтобы спасти теорианцев, но не готовы сделать то же самое, когда дело касается чумы. Жизнь, есть жизнь, и не важно, что ей угрожает.

Раз он так ставит вопрос, мне нечего сказать. И поэтому я молчу.

— Я пойду, Ваше Величество?

Он кивает, сжав губы в тонкую линию.

— Завтра у нас свободный день, так как Линготы заменят нас в суде. Я хотел бы лично показать вам Аньяр. Давайте встретимся на рассвете у дворцового входа для слуг, и одолжите на этот день одежду у ваших слуг. Вы свободны.

30. ТАРИК

Тарик с Патрой ожидает у входа для слуг и вовлёк охранника в непринуждённый разговор. Он видит, что охраннику неловко и сложно так свободно болтать с королём, но в соответствии со строгими инструкциями, Тарик не оставил ему другого выбора.

— Вам понадобится колесница? — спрашивает солдат, не глядя Тарику в глаза. Судя по резкому окончанию вопроса, Тарик замечает, какое ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы не добавить в конце «Ваше Величество».

— Благодарю тебя, Птолем, но я уже все организовал. А вы сегодня утром ещё не видели барышню Сепору?

Птолем морщится.

— Нет. По правде говоря, я не знаю, стоит ли разрешать ей свободно приходить и уходить. Никто из нас не доверяет ей, — тут его лицо вытягивается. — Мои извинения. Конечно, мое мнение не достойно ваших ушей.

Тарик смеется.

— Барышню Сепору иногда сложно понять даже мне. Тем не менее, мне кажется, что она становится более ручной.

— Я приму это к сведению, — раздаётся за их спинами женский голос.

Тарик немного уязвлён, когда Патра покидает его, чтобы ткнуться носом в руку Сепоры, откровенно требуя ласки. Но еще больше он злиться, что Сепора не отпрянула от животного, а наоборот обвила руками большую кошку. Кроме того, он немного расстроен тем, что в простой синей одежде королевской дворцовой служанки она выглядит просто умопомрачительно, хотя не нанесла косметику и не одела украшений, которые необходимы при дворе или в гареме. Может потому, что ее распущенные волосы спадают ей на плечи, или из-за того, как вспыхивают ее серебряные глаза в свете утреннего солнца.

Возможно, мне стоит держать мысли при себе, а не глазеть на нее так, как Патра обычно смотрит на мясные котлеты.

— Вы готовы к туру по Аньяру, Сепора? — беззаботно спрашивает он.

Она улыбается ему, почти лишая способности дышать. Не в первый раз он испытывает благодарность, что сама Сепора не Лингот.

— Да, Ваше Величество.

— Величество и Всезнающего владыку мы должны оставить здесь. Мы лишь слуги короля Сокола, выполняющие сегодня его поручение в городе.

— Всезнающего владыку? — повторяет она, слегка приподнимая брови.

Он смеется. Приятно поддразнивать кого-то, и когда тебя поддразнивают в ответ. Однако Птолем нервно облизывает губы, видя на её лице сомнение.

— Пойдемте, пока Птолем не испустил тут дух, а то придется тащить его тело внутрь.

Он хватает ее за руку и тащит вперед, о чем тут же жалеет. Она мягкая и привлекательная, и, хотя она осторожно высвобождает руку, и смотрит прямо перед собой, он знает, что она тоже что-то почувствовала во время их прикосновения.

Сегодняшний день может оказаться длинным или, по крайней мере, познавательным.

Базар, как обычно, людный. Воздух горячий и сухой, а ветер достаточно сильный, чтобы быть неприятным. Он обсыпает их мелкими крупинками песка. Когда они говорят, песчинки проникают в рот, залетают в глаза, прежде чем они успевают сморгнуть инородные тела и попадают в носы, так, что они чихают на полуслове. Тем не менее, Тарик считает это незначительными неудобствами по сравнению с растущим восторгом, который он испытывает в компании Сепоры. Даже Патра кажется довольной, идя между ними, будто это самое естественное для нее времяпровождение.

Он был бы полным глупцом, если бы лгал самому себе о своем восхищении барышней, когда совершенно ясно, что он ловит каждое её слово, изучает каждую улыбку и явно не потому, что он Лингот.

— Если не Ваше Величество, — шепчет она, когда они приближаются к торговому киоску, — как тогда я должна вас называть?

— Меня зовут Тарик. — говорит он, внезапно испытывая желание услышать, как она произносит его имя.