Немного опасный

— Мне безумно нравится провоцировать вас на резкости, — сказала она. — Или, быть может, я неправильно выразилась и тем самым оскорбила вас? Более подходящее слово в данном случае — «отповедь». Это был великолепный ход с вашей стороны, я поставлена на место.

Герцог быстро взглянул на нее.

— А мне, миссис Деррик, — мягко проговорил он, — нравится, когда вы смеетесь. Пусть даже одними глазами.

Кристина чуть не утратила дар речи. Она откинулась на спинку стула, чувствуя себя так, словно в нее ударила молния, и не знала, что сказать. Герцог тоже не стремился заполнить возникшую паузу.

— Вы полагаете, что я кокетка? — наконец проговорила она.

— Кокетка. — Герцог с какой-то нарочитостью опустил на стол бокал и откинулся на стуле, устремив на Кристину внимательный взгляд серых глаз. — Это слово почти всегда используют по отношению к вам, миссис Деррик, чаще всего отрицая в вас это качество. Я вообще не хочу произносить его.

— Вот уж спасибо, — выдавила из себя Кристина, и за столом вновь повисла тишина. Герцог не отрываясь смотрел на свою собеседницу, которая не решилась бы поднять бокал, даже если бы у нее не тряслись руки и она не ощущала себя глубоко несчастной.

— Вам нет надобности кокетничать, — заговорил наконец герцог. — Вы невероятно привлекательны и не нуждаетесь ни в каких уловках.

— Я? — Прижав руку к груди, Кристина потрясенно уставилась на герцога. — Вы хорошенько рассмотрели меня, ваша светлость? Во мне нет ни капли той красоты и элегантности, которые отличают присутствующих здесь сегодня дам. Несмотря на свое новое платье, я ощущаю себя — да, впрочем, и являюсь — всего лишь бедной родственницей.

— Но я не называл вас ни красивой, ни элегантной, — насмешливо заметил герцог. — Я сказал «привлекательная». Невероятно привлекательная, если быть точным. Вы не увидите этого в зеркале, ибо это лучше всего проявляется в тот момент, когда вы оживлены. Именно из-за этого любой, кто хоть раз увидит вас, не сможет не смотреть снова и снова.

Из уст другого мужчины эти слова прозвучали бы как горячее признание, однако герцог Бьюкасл произнес их будничным тоном, как если бы они обсуждали, скажем, полотно Рембрандта в соседней комнате. Кристина вдруг остро ощутила, насколько близка она была однажды с этим человеком. Тем не менее невозможно было поверить в то, что он только что сказал. Герцог Бьюкасл не мог произнести таких слов.

В этот момент кто-то подошел к их столику, избавив Кристину от необходимости отвечать. Она подняла голову и увидела широко улыбающегося Энтони Калвера.

— Бьюкасл? Миссис Деррик? Вы все еще в городе? Я думал, что вы вернетесь в Глостершир сразу после свадьбы Уайзмана. Мы с Роналдом только вчера говорили о вас и вспоминали, какая вы славная женщина и как вы были душой летнего праздника в Скофилде. Давайте пойдем к брату — он в музыкальном салоне. Там вы сможете поздороваться с остальными джентльменами, они будут рады видеть вас.

Кристина протянула молодому человеку руку и ослепительно улыбнулась.

В руках герцога Бьюкасла тут же возник монокль.

— Прошу прощения, Бьюкасл, — с улыбкой обратился к нему Энтони Калвер, — надеюсь, вы отпустите ее?

— Я не собираюсь единолично распоряжаться временем миссис Деррик, — невозмутимо ответил герцог.

— Его светлость был так любезен, что принес мне бокал вина, — сказала Кристина, вставая, — но я уже все выпила. Я с удовольствием поздороваюсь с вашим братом и с вашими друзьями.

Прежде чем отойти, опираясь на руку молодого джентльмена, Кристина обернулась и улыбнулась герцогу:

— Благодарю, ваша светлость.

На самом деле она чувствовала себя полностью выбитой из колеи.

Он назвал ее невероятно привлекательной.

Она отказалась стать его любовницей.

Она отказалась стать его женой.

И он тем не менее считал ее невероятно привлекательной. Кристина ненавидела себя за то, что была польщена его словами. Как можно радоваться этому после всего, что он наговорил ей, когда в прошлом году делал предложение? Он считал ее во всех отношениях ниже себя и свято верил в то, что оказывает ей неземную честь.

После сегодняшнего вечера они, скорее всего, никогда больше не увидятся.

Как она сможет снова забыть его? В прошлом году ей пришлось очень трудно. Если быть до конца честной с самой собой — чего Кристина никогда не делала, думая о герцоге, — то ей так и не удалось забыть его, хотя в герцоге, за исключением внешности, не было ничего достойного любви и восхищения.

Правда, не только внешность герцога занимала ее мысли в течение последних шести месяцев. Она была ужасно влюблена в него.

Вот именно, ужасно.

А лучше сказать, просто неприлично.

Глава 13

Вулфрик только что вернулся из Пикфорд-Хауса, где его сестра Морган, младшая из двух, остановилась вместе с Росторном на время пребывания в Лондоне. Они привезли с собой из Кента детей в надежде, что для старшего мальчика столичный воздух окажется благоприятнее, чем в прошлый раз, а малыш вообще не заметит разницы.