Немного соблазненная

— Что ж, теперь все ясно, — проговорила Морган, поднявшись с кресла. — За это Вулфрик и ненавидит вас, граф Росторн. Но он считает, что вы сделали это из-за ненависти к нему, а не от любви к ней.

Джервис рассмеялся и посмотрел на нее. Бедная девочка. Она была совсем еще ребенком, когда это случилось, и не стоит впутывать ее в эту историю.

— Все это напоминает жалкую мелодраму. Я имею в виду ту сцену, — сказал он. — Бьюкасл покинул комнату, а маркиз Пейсли продолжал изливать гнев на дочь и грозил убить меня. В это время появился мой отец, которого поставили в известность о случившемся. Он стал уверять маркиза, что завтра же я приду к нему просить руки его дочери. Я вскочил с кровати, оделся и попытался догнать Бьюкасла, чтобы объяснить ему, что случилось на самом деле. Я не мог сказать Марианне, что она лжет. Но по дороге меня задержала Генриетта. Она была бледна и едва могла говорить. Она тоже потребовала от меня объяснений. Поговорив с ней, я бросился в холл, где и застал герцога. Он собирался уходить и стоял в окружении наших общих друзей и слуг. Я, разумеется, вызвал Бьюкасла на дуэль.

— Вы дрались на дуэли? — Морган округлила глаза.

— Он с презрением посмотрел на меня, поднес к глазам монокль и бесстрастным тоном ответил, что дерется на дуэли только с джентльменами. И добавил, что, если еще когда-нибудь я попадусь ему на глаза, он выпорет меня хлыстом. Сказав это, Бьюкасл повернулся и вышел из дома.

Морган молча смотрела на Джервиса.

— И затем ваш отец наказал вас, — промолвила она. — Вы не захотели жениться на Марианне?

— Мне не дали шанса сделать предложение, — ответил он. — Так же, как ей не дали шанса отказать мне. На следующее утро отец пришел ко мне в спальню с письмом в руке. Я никогда не видел его в таком подавленном состоянии. Письмо было от Пейсли. Он требовал незамедлительно вернуть ему брошь, которую я будто бы похитил из спальни Марианны. Эта брошь, сообщалось в послании, является фамильной ценностью и была выдана Марианне в тот вечер только для того, чтобы она надела ее во время объявления о помолвке.

— Боже, — нахмурилась Морган, — что за нелепость! Вы не могли этого сделать.

— Благодарю вас, ma cherie, — улыбнулся Джервис. — Я видел эту брошь. Она лежала на полу. Я заметил ее, когда выходил из комнаты. Бьюкасл едва не наступил на нее. Затем наклонился, поднял и положил на стол. Я рассказал все это отцу и попросил его позволить мне обратиться к Бьюкаслу, чтобы тот подтвердил мои слова и тем самым доказал мою невиновность. Ваш брат в тот вечер был не в Бедвин-Хаус, я застал его в клубе «Уайте». И, как всегда, в окружении наших общих знакомых. Я тут же при всех объяснил ему цель своего визита, но вместо ответа Бьюкасл поднял бокал и с улыбкой спросил, знает ли кто-нибудь этого нахального щенка, стоящего у двери. Потом он отвернулся и больше не обращал на меня никакого внимания. Мне ничего не оставалось, как уйти. В те дни, ma cherie, я был очень молод и глуп. Мой отец написал ему, но в ответ герцог прислал короткую записку, в которой говорилось, что ему неизвестно, о какой броши идет речь. И, таким образом, в глазах света я был не только насильником, но и вором. И мой отец наказал меня. Он просто не мог иначе поступить.

Она внимательно посмотрела на Джервиса.

— Я верю вам, — наконец проговорила она. — И Вулфрику тоже. Он видел неопровержимые доказательства своими собственными глазами, хотя обязан был подтвердить, что вы не брали брошь. Полагаю, он просто хотел сам отомстить. Но я верю в вашу невиновность.

— Благодарю вас, cherie.

Она не отняла руку, когда Джервис коснулся ее, а затем прижал пальцы девушки к губам. Морган единственная поверила ему. Он едва сдержал слезы. Ведь его действия по отношению к ней не назовешь иначе, как предательством.

— И вот, — вздохнул Джервис, — мы наконец вернулись к той причине, которая привела меня сюда этим утром.

— Мне бы не хотелось, чтобы вы задавали мне этот вопрос, — сказала она.

— Вы действительно этого не хотите, cherie? — спросил он. — Не хотите выходить за меня замуж?

— Нам не следует обсуждать это при таких обстоятельствах, мы не можем позволить свету диктовать нам, что делать.

— Но вы не допускаете, что сейчас мое желание совпадает с требованием общества?

— К чему такая спешка? — нахмурилась Морган. — За последние месяцы столько всего произошло. Вы были моим другом, но однажды мы стали больше, чем друзьями. И я об этом не жалею. Вы мне нравитесь, граф Росторн, и, смею надеяться, я вам тоже. Но мне нужен не просто брак.

— Вам нужен брак по любви? — улыбнулся Джервис.

— Я собираюсь вернуться домой, в Линдсей-Холл, на лето, — сказала она. — А вы, видимо, хотели бы вернуться в Уиндраш. Вы слишком долго жили вдали от семьи. Свою судьбу мы должны решать сами, а не по чьей-то указке. И не принимать скоропалительных решений, чтобы потом не пожалеть.

Значит, он свободен? И следовательно, должен радоваться.

— А следующей весной? Мы встретимся? — спросил граф.