Немой Онегин

А как заметить ненаписанное? Это не шутка, не парадокс. Вот простейший пример. Слова «ссылка» в «Онегине» нету. А в понимании читателя? Пушкин сделал всё, чтобы его ссылка Эверестом (или хоть Казбеком) торчала из текста. «Но вреден север для меня…» «Придёт ли час моей свободы…» и ещё множество откровенных намёков на царский гнев. Опала формально отсутствует в романе, но давно и туго вбита в школьные учебники.

А если ни в романе, ни в учебнике нету, то кажется, будто нету вообще. Но это ж не так. Нептун и тем более Плутон не видны на небе даже в самую ясную ночь, не было их и в учебниках астрономии. Обе планеты открыты на кончике пера. Их сперва вычислили на бумаге и только потом, много позже, сумели разглядеть в телескоп. Плутон увидели только в 1930‑м, спустя полвека после того, как вычислили. Но планеты же были; миллиарды лет болтались незамеченными.

…Что Таня пылкая, наивная, а Евгений ледяной, опытный — это написано прямо. Что он всю дорогу молчит, хотя заявлен краснобаем, тоже видно, хотя и не с первого взгляда (да и не со второго). В одной из тех крайне редких речей, где Онегин произносит больше дюжины слов подряд, он слегка высокомерно отзывается о семье Татьяны:

Простая, русская семья,К гостям усердие большое,Варенье, вечный разговорПро дождь, про лён, про скотный двор…

Он прав — семья совсем простая. Но сегодня, пожалуй, стоит уточнить: простая дворянская русская семья. Или: простая дворянская русская семья рабовладельцев.

Отец Татьяны. Дмитрий Ларин, был бригадиром (промежуточный военный чин между полковником и генерал-майором). Не читал ничего никогда. Не верите?

Отец её был добрый малый,В прошедшем веке запоздалый;Но в книгах не видал вреда;Он, не читая никогда,Их почитал пустой игрушкой.

Мать Татьяны. Раchеttе, Паша (Прасковья?). Кому-то кажется, будто мама Тани читала французские романы. Эта иллюзия существует исключительно потому, что образованные советские и постсоветские русские люди когда-то читали или где-то слышали о том, что Ларина-мать любила какого-то французского или английского то ли писателя, то ли романного героя, не то Грандисона, не то Ричардсона. Вот, мол, доказательство её литературного вкуса:

Жена ж его была самаОт Ричардсона без ума.

Ау, товарищи! — писателя-то она любила понаслышке.

Она любила РичардсонаНе потому, чтобы прочла,Не потому, чтоб ГрандисонаОна Ловласу предпочла;Но встарину княжна Алина,Её московская кузина,Твердила часто ей об них.

Понятно? Не читала!

Сестрёнка Оля тоже ничего не читала. Даже стихи Ленского, своего ненаглядного жениха! Пушкин сообщает:

Владимир и писал бы оды,Да Ольга не читала их.

Татьяна читала много, но что? Автор исчерпывающе точен и строг:

Она по-русски плохо знала,Журналов наших не читала,И выражалася с трудомНа языке своём родном.

Все привыкли и к этим стихам, и к тому, что Пушкин — гений; не замечают, как он коряво написал. «Она по-русски плохо знала» — это Пушкин нарочно, это насмешка и над героиней, которую он передразнил, и над читателем. Правильно: «она плохо говорила по-русски» либо «она плохо знала русский» (язык). А выражение «по-русски плохо» употребляется для обозначения халтуры. Например, она по-русски плохо укладывала асфальт.

По-русски плохо знала — значит, не только журналов, но и романов русских не читала. Читала французов, типа глянец, лямур-тужур-гламур.

А теперь — внимание!

XIV. Без семьи

Кроме мамы Полины, сестры Ольги, няни Филипьевны с внуком и могилы отца у Татьяны есть в Москве тётка Алина и другие тётки, двоюродные сёстры… Куча народу, и у всех повадки, привычки, характер, биография. Маму за папу выдали против воли, она сперва бесилась, потом смирилась.

Сестра Оля поплакала немножко, когда Ленский погиб, но очень скоро вышла за красавца-улана. Про няню целый роман: сколько ей было, когда её замуж выдали; муж моложе, свекровь-ведьма; у нянькиного мужа даже имя есть — Ваня!

У Онегина никого. Совсем пусто.

Отец умер, не сказав ни слова; имя неизвестно. От него не осталось никакого следа, даже могилы (а отцу Татьяны на кладбище поставлен памятник с надписью, и Ленский там грустит).

Матери у Евгения нет и не было, она не упоминается вообще.

Ни брата, ни сестры, ни тётки — ни души. Даже свою няню Пушкин подарил Тане.