Ненависть

— Я знаю. Слышал ваш разговор. И мой ответ «нет».

— Но почему? — удивилась Минако.

— Потому что мне эта девка совсем не нравится. Она однажды кинула тебя. Ты считаешь это разумным помогать ей теперь? — его голос дрогнул от подступившего раздражения, а глаза лихорадочно сверкнули.

— Да, Нару поступила подло… — ответила она тихо.

— В таком случае я совершенно не понимаю, почему ты впрягаешься за неё!

— Я и сама не знаю… Я чувствую себя связанной с ней, несмотря на то, что наши дороги разошлись. Нару была единственной, кто дружил со мной в школе. Мне было очень одиноко тогда…

Движением руки Ятен заставил её замолчать.

— Какое значение имеет то, что было когда-то между вами? — сказал молодой человек. — Однажды сделанное добро в прошлом не может стереть зло настоящего. И наоборот. Жизнь не терпит слабости. За это обычно платят двойную цену.

— Речь идёт не о слабости, а о прощении. Нару глубоко раскаивается в том, как она поступила…

Ятен закатил глаза.

— Господи, с таким альтруизмом тебе бы проповеди в церкви читать!

— А если я не могу чувствовать по-другому?! — возмутилась Минако. — Неужели это так плохо прощать? Я знаю, что такое ненависть. И знаешь что? Я больше не хочу это испытывать. Я хочу двигаться дальше! Ненависть порождает ненависть в ответ. Если только собственная жизнь будет значить для тебя всё, а чужая ничто, то это никогда не кончится…

«Жизнь должна значить для тебя всё, если она твоя. И ничего, если она чужая, сынок».

Ятен внимательно посмотрел на Минако. Её ответ удивил его. Итак, она и правда знала о нём всё. Ятен подумал, что снова недооценил её. Минако откуда-то прознала о том, что говорил ему когда-то отец, и полностью перевернула смысл. Воистину, чтобы предугадать ход мыслей девушки, нужно было предположить самое очевидное и ждать противоположного. Он никак не мог поверить в то, что эти слова сказала именно она! Но они прозвучали так искренне. Молодой человек совершенно не почувствовал ни лицемерия, ни скрытого расчёта. И это было очень странно. Она опустошённым взглядом смотрела на него, ожидая решения. А Ятен в это время думал, что у неё самые красивые и чистые глаза в мире. Молодой человек положил ей руку на лоб, а затем провёл по золотым волосам. Её красота была не красотой в прямом смысле этого слова. Простота, естественность, нежность черт и удивительная способность поднимать свою упрямую головку даже во время бури… Он глядел ей в лицо, по-прежнему не зная, что у неё на уме. Вот что было самым поразительным, вот что заставляло его сердце отчаянно биться. И как это его угораздило из всех шлюх, которых было полно в клубе Sakura, выбрать одну единственную… то ведущую себя как полная дура и никудышная интриганка, то укладывающую его наповал одной единственной фразой. Как у неё это получалось? Ей везло или Минако стремилась ещё больше его запутать? И если второе было правдой, то девчонке удавалось это просто превосходно!

«Что ж, ты выиграла и этот раунд, Минако», — подумал Ятен, а вслух сказал:

— Хорошо, найми Мако Кино и эту твою подругу. Если тебе так хочется. Надеюсь, нам не придётся пожалеть об этом…

* Equinox - by 30 Seconds to Mars

Глава 34

Нару Осако сияла. Кто бы мог подумать, что эта напоминавшая призрак девушка, ещё недавно всхлипывающая на плече Минако с просьбой о помощи, теперь производила совершенно другое впечатление. У неё было посвежевшее лицо и новый маникюр — модный серо-голубой оттенок. Никто не знал, но Мако Кино однажды заметила, что под форменным бежевым халатиком Нару носила ультракороткие красные шортики и полупрозрачный синтетический топ. Перед Ятеном и Минако Нару тушевалась, говорила мало и прикидывалась паинькой, скромно опуская глазки в пол. Зато перед своей коллегой эта маска деланной наивности сразу же слетала.

Однажды, когда к Минако пришли в гости подруги, Нару прошла на кухню, бесцеремонно открыла холодильник и, достав оттуда чашечку с чёрной икрой, уселась на стул и принялась есть, намазывая ложечкой на кусочек поджаренного тоста. Она внимательно следила за Мако, как та отреагирует — возмутится ли или спустит на тормоза?

Мако решила промолчать. Ей совершенно не было никакого дела до наглой уборщицы. Она собиралась запекать мясо по новому рецепту, и ей требовалось быть внимательной, чтобы не переборщить со специями. Готовка была для Мако таинством, и она как никто знала, что если не вкладывать в неё душу, то еда получится будничной, торопливой и совершенно незапоминающейся. Однако молчание поварихи Нару расценила, как хороший знак.

— Ну и как тебе здесь? — спросила она, продолжая поглощать икру. — Освоилась?

Мако подумала, что если будет односложно отвечать, то Нару станет с ней скучно и она уйдёт.

— Вроде бы…

— И как тебе эта сучка?

— Ты о ком?

— Я про Минако, — понизив голос, сообщила Нару. — Строит из себя госпожу! А у самой ни кожи, ни рожи! Ты её с утра видела? Неудивительно, что Ятен спит в отдельной комнате! И как его угораздило жениться на этом чучеле!

— Я думаю, это его личное дело… — сдержанно ответила Мако.