Ненавижу тебя любить

А я ее, мне кажется, за последний год ни разу не позвал по имени. В мыслях и то через раз. Ксения… она ступает бесшумно, босиком по холодному полу, но я все равно слышу ее. Смотрю на хрупкую фигурку в огромном халате и чувствую, как от желания сводит скулы.

— Готова?

Медленно подхожу. Она едва сдерживается, чтобы не отстраниться, но я медлю не для того, чтобы ее пугать, а чтобы успокоиться, сдержаться, не набрасываться на нее. Поднимаю руку, развязываю пояс и развожу краешки халата в сторону. Черт… оставаться бесстрастным невозможно. Я веду взглядом от ключицы до упругой груди с розовыми ареолами сосков, борясь с желанием прикоснуться к ним языком, ласкать до того момента, как они затвердеют. Спускаюсь вниз, к плоскому животу, идеальной гладкой коже ниже. Девушка тяжело дышит, стоит, закрыв глаза, и мне хочется строить иллюзии, что ее ведет возбуждение, что она сдерживает желание моих рук на себе, но на самом деле я знаю, что бывшая меня боится.

Возможно, сильнее, чем тех парней, перепутавших номер. Потому что они сейчас — призрачная, несостоявшаяся угроза. А я реальная…

У таких мыслей горький привкус. Поэтому я притягиваю ее к себе и пробую на вкус чувствительную кожу за ухом, покрываю поцелуями шею. Я знаю, что эти поцелуи способны с ней сделать. Я помню, как она выгибалась подо мной в дешевом номере провинциального отеля. Хочу повторить. Хочу не только ее тело, хочу взгляд, подернутый страстью, стоны и дрожь.

Странные желания для того, кто мечтал растереть эту девку в порошок.

— Идем, — говорю я, с трудом отрываясь от ее шеи. — Ужин еще не принесли.

— Ужин? — облизывает пересохшие губы. Я начинаю раздумывать, чтобы делать это вместо нее.

Хотя и потратил некоторое количество времени, убеждая себя ни за что не целовать ее в губы. И толку с этого самовнушения?

В зале с бассейном две двери. Одна ведет в финскую парную, вторая — во влажный душный хамам. Никогда его не любил, хотя для сегодняшних целей он подойдет как нельзя кстати. Я почему-то очень хочу взять бывшую прямо на скамейке в парной. Не могу толком сформировать причины такого желания, скорее это некий образ в голове, притягательный, заводящий.

— Опусти ноги в бассейн. Станет легче, — говорю я.

Она неловко садится на бортик и, кажется, что сейчас свалится в воду. Я долго наблюдаю за ней, привалившись к стене. Как Ксения расслабляется, болтает ногами в холодной воде и рассматривает узоры на потолке.

— Ты как Машка, — вдруг вырывается у меня, — тоже на месте спокойно не сидится. И тоже постоянно с разбитыми коленками.

— Погоди, еще лет десять — и она начнет красить волосы в такой же цвет. И встречаться с мальчиками. Что с ней будет, если она встретит такого же, как ты, Вовка?

— Лучше спроси, что будет с ним, — усмехаюсь я.

Хотя смешного в этом мало. Мне быстро надоедает стоять и смотреть на нее со спины, поэтому я раздеваюсь и ныряю в бассейн. Холодная вода бодрит и очищает мысли. А еще слегка гасит ставшее уже болезненным желание. Если эффект продлится недолго, до конца ужина я не дотерплю.

В некоторые моменты я чувствую себя ребенком, который получил новую дорогую игрушку. Причем дома есть еще штук пять совершенно таких же, но оторваться от этой невозможно. Так и с бывшей. У меня были годы, чтобы попробовать ее всю, а я захотел только когда она изменилась. Из бесцветной моли с баблом превратилась в нищую, но, мать ее, какую-то притягательную стерву.

Хотя стерву она быстро выключает, сил на поддержание образа еще маловато.

Подплываю к бортику, где она сидит, и стягиваю ее в воду, прямо в халате.

— С ума сошел!

— Я тебя держу. Не утонешь.

Избавляю ее от халата и смеюсь, потому что в глазах видны все раздирающие эмоции: облегчение от того, что тяжелая мокрая ткань не тянет вниз и страх оказаться вдруг передо мной совершенно голой. Хотя, казалось бы, в первый раз что ли?



— Я плохо плаваю, — предупреждает она.

— Я хорошо.

— Если бы я тебе доверяла.

— Что, думаешь, я оставлю тебя тонуть в бассейне, а потом скажу дяде-полиционеру «оно само, честное слово, само!».

— Нет, думаю, что тебе понравится играть с моим страхом глубины. Как ты играешь с любовью к Машке.

Я не буду спорить. Мне, на самом деле, плевать.

— Возможно. Обними меня за шею.

Ей невольно приходится прижаться ко мне грудью. И хоть я знаю, что соски напряглись из-за холодной воды, а не моей близости, все равно соприкосновение тел отдается внутри разрядами тока.

Поддерживая девушку за талию, я выплываю с ней на середину бассейна. Это несложно, Ксения и так почти ничего не весит, а в воде кажется пушинкой.

— Хочу, чтобы ты меня поцеловала, — не собирался это говорить, даже мысли такой не возникало, но вдруг так остро захотелось, что подумалось — а зачем сопротивляться? Я для этого ее сюда и привез.

— А иначе ты меня в воду отпустишь?

— Нет. Не отпущу.