Необратимый процесс (СИ)

— Я слишком устала, — жалуется Ви, когда они бредут домой. — И иногда могу вообще не понимать, что за херню я несу. Перестань принимать все настолько близко к сердцу.

— Перестань извиняться… или я тебе всеку! — злится Джонни.

Ви трогательно улыбается: и как его, такого идиота, можно ненавидеть?

========== 29. безмолвие ==========

Комментарий к 29. безмолвие

у автора сейчас сессия, так что простите, что главы тормозят :(

Ви честно не помнит, когда последний раз так пугалась. Потому что бодрый голос Панам, которая координирует ее в очередном налете на «стилетов», вдруг ломается нервными электрическими помехами и пропадает совсем, как Ви ни орет в пустоту, пытаясь дозваться.

— Хорош истерить, мы можем ее отследить, — рявкнув, появляется на соседнем сидении Сильверхенд. — Ви, соберись, блядь! А то потом не соберут… Это ебучие Пустоши, тут постоянно барахлит связь, это еще не значит, что с ней что-то случилось!

И Ви правда нуждается в этом решительном, громком голосе, каким или орут его бешеные песни на рок-концертах, или кричат команды солдатам, идущим на смерть. Поэтому она выводит на дисплей данные с GPS, ковыряется какое-то время, настраивая технику, которая все-таки тормозит. Что и впрямь дает надежду, что это какой-то сбой.

А потом Ви на всех парах летит к тому месту, где датчик последний раз засек Панам — и очень боится не успеть, остаться слишком далеко, когда она так нужна. Безмолвие в приемнике пугает Ви больше всего, эта мутная неопределенность, выводящая ее из себя, и перед глазами тоже страшно темнеет, и она начинает задыхаться, но упрямо втапливает педаль газа в пол, до упора.

Она всегда была одна, с самого детства, не считая всяких приятелей и подельников, которые отваливались сами собой. Джеки — первый, кого Ви так близко подпустила, кто врос надежно, стал настоящей семьей… А потом у нее с корнем вырвали это теплое уютное чувство, выбили опору, разрушили все грохотом взрывов и автоматных очередей, одна из которых уничтожила все, что она любила. Но теперь у Ви есть друзья, настоящие, верные друзья, которым не наплевать, если она загнется от кровавого кашля и от вредоносной программы, кислотой разъедающей мозг. И она не готова терять еще кого-то, да еще так обыденно, посреди солнечного дня в Пустошах.

Она видит на горизонте машину Панам и резко дергается, останавливаясь. Вываливается наружу, забыв захлопнуть дверцу, и бежит к ней, на ходу выхватывая «Малориан» — Джонни беспокойной россыпью пикселей роится следом. Но Ви чуть не влетает в Панам, которая воюет с чем-то под капотом машины — тачка угрюмо рычит и огрызается, не поддаваясь на ее потуги. Ви тоже хочется заорать — и погромче.

— А-а, Ви, — ворчит Панам, отрываясь от своих кабелей, переплетающихся дикими змеями. — Тут что-то сдохло… И связь наебнулась, прости.

Все — как Джонни и говорил. От облегчения Ви хочется рухнуть рядом на пыльную землю — и, возможно, отключиться. Но она бешено оглядывается, сканирует горизонт.

— Никаких «стилетов» сегодня?

— Ага, похоже на то. Ложная тревога, — поясняет Панам раздраженно, но в то же время довольно. — Думаю, мы смогли неплохо их отпугнуть в прошлый раз. Да и они теперь знают, что у семьи есть «Василиск», зря не полезут.

Пока Панам чинит машину, Ви отходит покурить. Она-то не слишком хороша в технике, едет — и ладно, но то, с какой сноровкой Панам справляется со своей тачкой, подсказывает, что такое случается чаще, чем хотелось бы. Да машина того и гляди развалится, особенно турель — Ви уже успела это на себе испытать.

— Ну что, успокоилась? — ехидно возникает Сильверхенд.

— Завали ебало, Джонни. Если бы с ней что-то случилось, я не знаю, что б со мной было, — огрызается Ви, уже смутившаяся своего бешеного порыва. — Просто… я не так часто кого-то теряю, как ты мог заметить.

Она ожидает, что Джонни уйдет в молчанку, как и обычно, когда Ви старательно посылает ему сигналы о том, что не хочет сейчас болтать. Слишком она взвинчена, слишком ненавидит себя, свою зависимость от ставших вдруг такими близкими, неотделимыми людей…

— Я тоже, — неожиданно говорит он. — Мне тоже было тяжело. Я думаю… это тебя ебануло моими страхами, ну, с того раза, когда я пытался вытащить Альт из арасачьей башни. Тогда я не успел…

— Ты же не мог туда телепортироваться, — вздыхает Ви. — Я думаю, она тебя не винит.

— Она уже никого теперь не винит. Потому что она ебанутый искин с удаленной человечностью, — цинично парирует Джонни. — Но в тот момент, когда она умирала у меня на руках, я не знал, как все обернется. И все это было… таким настоящим.