Необычайные приключения Кукши из Домовичей. Сигурд победитель дракона. Повести древних лет

Сколько же ярлов среди пирующих? Ставр считал по пальцам — Агмунд и Свибрагер-скальд, старые знакомые, Гардунг, Гунвар, Ингуальд, Гаральд Прекрасный, Альрик и Эрик Красноглазый. Восемь… Нет, Ингуальд не вернулся с утренней вылазки. Ярлов осталось семеро.

Вместо Ската они избрали своим королем-конунгом Эрика, у которого от рождения белые волосы и красные глаза. Красноглазый должен быть доволен смертью Ингуальда. В сердцах остальных тоже прочно вложены взаимные подозрения.

Там они пьют из обложенных золотом и серебром человеческих черепов, обнимаются. Ставр забавлялся легковерием сынов Вотана, как плясками и потехами скоморохов. И эти хотели сами княжить! Несколько слов, намек. Они ни в чем не верят один другому. Ныне ярлы смягчены общей опасностью. Но как только она пройдет, Ставр стравит их между собой, как псов, насмерть, да, насмерть! Он будет князем, а не какой-либо чужеземный ярл!.. Нет. Не перессорит. Не к чему да и некого будет ссорить…

Под ударами камнеметов трещал тын, пылью поднималась потревоженная земля между бревнами. Валун промчался над тыном, ударил в стену башни, и под князем дрогнул пол.

Ставр достал с груди ладанку с прядкой светло-русых волос. «Спасибо тебе, Потворушка-скворушка! Твоему отцу ничто глядеть на чужую боль, в его сердце лишь одно слабое место, и твоей боли ему бы не вытерпеть. Получив от нурманнского купца первую весть, он загодя просил тебя прибыть в Новгород. Ты не послушалась и разорвала отцовское сердце. Не чая тебя живой, твой отец толкнул на Плесков нурманнов для мести…

Спасибо тебе, доченька, сладкогласная скворушка, что сумела себя сохранить и не попала с отцом в один капкан! Живи своим умом и дальше, никого не слушая.

Твой отец себя не выставит на правеж за неоплатный долг, у него есть надежное снадобье римских кесарей. Прощай…»

Князь Ставр глотнул тайного снадобья и ушел из своего небывалого княжества.

Глава шестая

1

В Детинце хранились большие запасы продовольствия. Глубокие колодцы проникали через насыпную землю и глину до сильных водяных жил в черных песках. Новгородцы знали, что голод и жажда не страшны для нурманнов. Но были бы запасы меньше и колодцы хуже, все равно нельзя было ждать.

Строили большие камнеметы. На прочно связанном срубе из толстых кряжей крепко устанавливали опорную раму в форме буквы П, высотой до десяти аршин. Из четырнадцатиаршинного бревна, укрепленного на оси, устраивали ходячую часть, с похожим на многопалую железную лапу гнездом для камней на свободном конце. Под лапой закрепляли витые канаты из сыромятных ремней для тяги. Ходячее бревно — руку камнемета — закрепляли в полулежачем положении, вчетвером поднимали валун, укладывали в гнездо и начинали воротами тянуть канаты.

Канаты напрягались и густо пели, будто многострунный гудок в избу величиной. Удерживаемая уздой, напрягалась рука — ходовое бревно. Ворот закрепили, отскочили, и Изяслав ударил по узде. Рука грянула о перекладину, опустелые когти гнезда согнулись сильнее, все строение дрогнуло и хрустнуло. Камень перешел через тын Детинца. Перенесло. Весь сруб сзади приподняли вагами и подкатили бревно. Второй камень черкнул перед рвом, взвился и отскочил от тына. А на третьем, после новой поправки, ударили в тын.

Один за другим мастера вводили в дело сильные камнеметы. Камни подвозили на расшивах по Волхову к спешно сооруженной пристани. К ней на долгие годы пристало название — каменная. От пристани везли на лошадях — по четыре-пять камней на телеге.

Налаживали самострелы. В брусе, шириной в четверть, вынимали канавку для дротика, в передней части укрепляли, как лук, связки гнутых железных полос, каленных упругой закалкой. Тетиву из волоченого железа натягивали воротком с прямым крюком.

В Городе всем распоряжался Гюрята с помощью Изяслава и Кудроя. Они из старшин прежнего выбора одни остались в живых. Гюрята ждал общего выхода нурманнов из Детинца и против всех ворот велел устанавливать побольше самострелов.

Гюрята никого не отпустил из земского войска, которое все продолжало пополняться отрядами из дальних земель. И Гюрята и другие боялись, как бы не пришла к нурманнам помощь.

Ниже Города рубили лес, скатывали бревна в реку, скрепляли цепями и — заперли мутный Волхов. На берегах устанавливали самострелы и камнеметы.

По окольным огнищам, починкам и заимкам послали гонцов с наказом: немедля везти в город съестной припас для кормления войска.

Всех горожан обязали содержать и питать земских воинов. Гюрята требовал от горожан без пощады и не скупился на суровые укоризны:

— Вы, домоседы, проспали, упустили Город. На вас и будут наибольшие тяготы.

2

Птицами летели камни и долбили тын. Прочное дубовое строение нарушалось. Расщеплялось одно бревно, и в тыне, как в воинском строю, появлялась опасная прореха. Высыпалась потревоженная ударами земля, соседние бревна лишались опоры, расшатывались и выпадали наружу, заполняя ров. Во втором ряду застревал камень, и когда в него попадал другой, брызгами летел острый щебень.