Необыкновенные приключения юных кубанцев

И вот самолет пошел на снижение. Земля стала стремительно приближаться - желтая, бедная растительностью. Опять бетонная полоса, торможение, остановка. Офицер с одним из летчиков спустились по откидному трапу вниз. В распахнутую дверь ворвался горячий воздух, и в салоне стало так тепло, что пришлось снять фуфайки. Подъехала заправочная цистерна и довольно долго наполняла баки - видать, очень вместительные. Впрочем, и без того было ясно, что их самолет - специальный и рассчитан на дальние рейсы.

Военный аэродром с несколькими бомбардировщиками отстоял от какого-то селения примерно в километре. За ним во все стороны простиралась песчаная пустыня с редкими растениями, лишенными листвы. Солнце тонуло в темно-оранжевой дымке; близилась ночь. Сопровождающий сказал Андрею, что ночевать им придется в самолете; спустился вниз и через непродолжительное время принес поужинать - хлеб, мясные консервы и сладкий чай. Пилот со штурманом сошли раньше, сам он остался с ребятами.

За иллюминаторами темно хоть глаз выколи, но в салоне белели матово несколько плафонов. Поужинав, уставшие от тряски и длительного перелета юные пассажиры уснули кто где устроился; Андрею с Мартой партизанские фуфайки помогли скоротать ночь даже с некоторым комфортом.

И вот они снова в воздухе. Когда взошло солнце, внизу стали видны редкие оазисы с диковинными деревьями, хижинами, похожими на копны соломы; попался караван верблюдов, единственный на огромной безжизненной площади. Когда, через время, Андрей подошел к иллюминатору снова, под ними от горизонта до горизонта голубел океан. Атлантика? Значит, скоро должно что-то произойти...

Знали уже и ждали этого "чего-то" и другие ребята. Тоже волновались, однако внешне выглядели спокойными: они много уже успели повидать на своем веку и стали привыкать ко всякого рода приключениям.

Сопровождающий тоже вел себя невозмутимо. Правда, несколько раз поглядывал на часы, а однажды, достав из чемоданчика карту, внимательно разглядывал западное побережье африканского континента и прилегающую акваторию; достал и положил в карман тонкую, типа бельевой, веревку

Полет длился уже достаточно долго, когда открылась дверь пилотской кабины и один из летчиков, выйдя, направился в глубь салона. Офицер поднялся и, расстегнув кобуру, пошел следом. Андрей, жестом призвав товарищей сидеть спокойно, последовал за ним. "Вот, кажись, и долгожданная неожиданность!" подумал он. И оказался прав: только штурман показался из двери туалета, как получил удар рукояткой пистолета по темени, после чего рухнул без звука, как подкошенный. Затолкав в рот кляп, так как пострадавший продолжал дышать, офицер связал ему руки и ноги. Затем направился в пилотскую.

Андрей, помощь которого не понадобилась, подал знак Марте подойти к двери, чтобы слышать, о чем здесь будут говорить. Пилот, не поворачивая головы, поинтересовался:

- У тебя что, расстройство кишечника?

Не дождавшись ответа, оглянулся - и лицо его побелело: у самого виска торчало дуло пистолета. Неожиданный террорист сдернул с него шлем, с наушниками и микрофоном у рта, хладнокровно предупредив:

- Сидеть тихо и не дергаться; руки - за голову, быстро!

Снял висевший сзади кресла ремень с пистолетом и кортиком, передал Андрею: "Это- тебе"; ремень штурмана лежал на парашютной сумке за пустым креслом - его Андрей передал Леониду.

- Что все это значит? - выдавил наконец из себя все еще бледный, как мел, командир воздушного корабля.

- Это значит, что с этой минуты вы будете беспрекословно выполнять все мои приказания.

- А если откажусь?

- Я проломлю вам череп и буду иметь дело со штурманом.

- Готов повиноваться, приказывайте... - помедлив, согласился пилот.

- Канары - отменяются. Огибаем их с востока и идем в сторону экватора. Какое расстояние сможем покрыть? Но предупреждаю: если ваши данные разойдутся со штурманскими, я отправлю вас на корм акулам...

- А как далеко собираетесь улететь?

- Чем дальше на юг, тем лучше.

- Я, штурмбанфюрер, могу только предполагать... Учитывая незначительную загруженность борта, а также мощное в это время года попутное воздушное течение... думаю, дотянем до экватора. Но как вы мыслите себе приземление без аэродрома? И что с моим штурманом?

- Приземления не будет. Будет приводнение у подходящего для нас острова. Штурман жив, но он вам пока не нужен, поскольку летим строго на юг.

- Вы сказали "приводнение"... Чего ради, когда мы можем...

- Ради моих пассажиров, - не дал ему договорить штурмбанфюрер. Покидая борт, нам с вами придется прихватить с собой и их.

- Если вам приходилось иметь дело с парашютом...

- В этом можете не сомневаться.

- ... то должны знать, что в момент раскрытия они сорвутся и разобьются при падении, как бы низко ни шла машина.

- Это - не ваши заботы. Можете опустить руки и выполняйте свои обязанности!

Отключив автопилот, бывший хозяин борта положил руки на штурвал. Слегка накренившись, машина изменила направление полета. На горизонте справа уже обозначились Канарские острова.