Необыкновенные приключения юных кубанцев (СИ)

Не выйдет, не на такого нарвались!

А «страхолюдины», видя что жертва отходит к воде, перестали подкрадываться, сошлись и стали о чем-то совещаться. О чём?.. Удалившись на приличное расстояние (добросить копье сможет разве что чемпион острова) остановился и он, прикидывая, что же предпринять. «Ну и влип в историю, ёк-карный бабай!.. Чего боялся, на то и напоролся: а ну как людоеды?.. Расскажи на хуторе — не поверят, а они, самые настоящие дикари, — вот, перед глазами, — рассуждал он, готовый постоять за себя до конца. — Интересно, случалось ли им иметь дело с белыми? Почему безоружные? Давно ли выслеживают? Почему тянули до захода солнца?» Эти и подобные им вопросы роились в голове; на них не было ответа и поэтому — что делать, как поступить, как вести себя с этими подозрительными типами он совершенно не представлял.

И ладно бы случилось это раньше, посветлу, но ведь уже скоро ночь; и не скоро, а уже темнеет. Ночь тут, видно, наступает быстрее, чем на Кубани — без вечерних сумерек. Только ведь скрылось солнце — и уже хоть глаз выколи… Островитян — как вроде и не было, лишь шорох песка под ногами да тихие голоса говорят за то, что они близко и не стоят на месте.

Держа пистолет наготове, достал из кармана фонарь. Нащупал кнопку, нажал — и тьму прочертил тонкий и плотный, как у прожекторов, луч, сразу высветивший и впрямь приблизившихся хозяев острова. Однако эти хозяева тут же рухнули наземь.

Подождав с минуту, Андрей выключил свет, присел, вслушиваясь, не убегут ли к себе в заросли. Когда снова нажал кнопку, те находились в прежних позах, напоминающих молящихся мусульман. Только мусульмане — в кино видел — опираются на ладони, а эти на локти, спрятав в ладони лица.

«Да они, похоже, боятся меня больше, чем я их! — сообразилон и решил подойти ближе. — Света, что ли, испугались? Пожалуй, так оно и есть: для дикарей это — чудо невиданное. А меня, небось, приняли за самого господа бога. Они верняк видели, как мы падали с неба. Если так, то мне бояться не след».

Придя к такому выводу, Андрей приблизился вплотную и, светя фонариком, стал разглядывать каждого из поверженных, страхом или почтением — пока неизвестно; пистолет, на всякий случай, держал наготове. У всех ушные раковины и мочки в нескольких местах продырявлены. Для ношения украшений, догадался он: об этом читал как-то у Майн Рида. Волосы короткие, как у каракульских ягнят, чёрные и курчавые. Спины и ноги то ли в шрамах, то ли это следы от царапин. Подошвы ног светлые, шершавы и мозолисты, как коленки у верблюдов, которых пришлось увидеть перед оккупацией, когда их прогоняли мимо хутора.

— И долго вы собираетесь вот так задницами светить? — заговорил он к ним; никакой реакции в ответ. Похлопал по плечу самого рослого и здорового:

— И тебе не стыдно — такой амбал и испугался света от фонарика! Вставай, не чуди. Я умираю от жажды, покажете, где тут у вас можно напиться. Да подними ж ты голову, ёкарный бабай! — совсем расхрабрился Андрей и принялся вовсю тормошить туземца, пытаясь таким образом поднять его с локтей.

Наконец это ему удалось: сперва один, а за ним и остальные пятеро, разогнувшись, встали на колени, а освободившиеся руки скрестили на груди. Стараясь не слепить им глаза, рассмотрел лица: безусые и безбородые, толстогубые, с приплюснутыми носами, ноздри тоже продырявлены. Судя по отсутствию морщин, молодые, не старше двадцати лет.

— Руки можете опустить, — разрешил он, но поскольку слов его не понимали, разрешение подкрепил действием: взял за запястья и развёл «по швам». — А теперь поднимайтесь с колен, — сделал знак рукой вверх. — Вот так. Надо возвращаться домой, уже поздно. Где-то ж есть у вас эта, как её… яранга, юрта, вигвам или как это у вас называется. Ну и турки ж вы, чес— слово! — посетовал, что туземцы не могут взять в толк, чего он от них добивается. — Ну и стойте тут, а я пошёл один!..

И он зашагал к зарослям, отбросив всякие страхи. Не доходя, оглянулся: «турки», видимо, пришли в себя от потрясения, осмелели и решили следовать за ним, словно за новоявленным вождём.

— Вот так бы и сразу! — похвалил, когда приблизились; подошёл и каждому пожал руку в знак одобрения. — А теперь идите впереди, а я постараюсь не отставать. — И он взмахом руки указал на заросли.

Из-за океана выползала огромная бледная луна. Сразу же заметно посветлело, но в зарослях ещё царил густой сумрак. Туземцы разбрелись, словно что-то ища. Он посветил фонариком, это вызвало возглас одобрения и все шестеро уверенно направились в одно место. Тут были сложены их доспехи: три пики и столько же дубин, напоминающих его хуторской киёк, но поувесистей. Такое снаряжение, подумал он, годится разве что для охоты на мелких животных.