Неоконченная повесть

ЭЛЬЯКУМ[125]Я с толпой не ходил гуртом,От речей и знамен пунцов,Равно чужд и голодным ртам,И сиянью златых венцов.Я успеха в любви не знал Длинноносый, смешной горбун Зубы кривы, косят глаза,Имя странное – Эльякум.Ни греха не знал, ни поста,Ни стигматов, ни медных труб Моя пища, как жизнь, проста Хлеб да лук, да бобовый суп.

Но в тот день и в ту ночь, когдаМоя скрипка рождает стон,Замирают и боль, и гвалт,И болтливая явь, и сон.Москва, 16.01.1923МОЕ МЕСТЕЧКОТы всё там же – в несмелых тенях, в одеянье изгоя,Стены тех же домишек над уличной грязью постылой,Пусто в дюжине лавок,в молельне – бездельник унылый,

И всё тот же слепящий кошмар в суете и в покое.Так же в пятые дни выпекают хрустящие дранки,Собираются девушки – в танце оттаптывать ноги,Старый реб Авраам всё постится, сердитый и жалкий:«Ой-вэй, смилуйся, Бог милосердный, пусты синагоги!»И заплачет, завоет молитва его на рассвете,Обернув мою душу молчанием, болью и смертью…Нет, прощай! Мне – туда,где ненастье, и солнце, и стужа!Умирай, погребенное в пыльной и темной гробнице!

Хлеб изгнанья в котомке – мы снова выходим наружу,И грядущие дни нам сияют счастливой зарницей.Москва, 21.04.1923

Приложение II

Книги Цви Прейгерзона

На иврите:

«Эш ха-тамид» («Вечный огонь»): Роман. – Тель-Авив: Изд-во «Ам Овед», 1966. (Издан под псевдонимом А. Цфони).

«Йоман зихронот, 1949—1955» («Дневник воспоминаний, 1949—1955»). – Тель-Авив: Изд-во «Ам Овед», 1976.

«Хевлей шем» («Бремя имени»): Сб. рассказов. – Тель-Авив: Изд-во «Ам Овед», 1985.

«Ха-сипур шело нигмар» («Неоконченная повесть»): 1-я часть незавершенного романа «Рофим» («Врачи»); стихи, отрывки из дневников. – Тель-Авив: Изд-во «Ха-киббуц ха-меухад», 1991.

На русском языке:

«Бремя имени»: Рассказы / Пер. с иврита Лили Баазовой. – Санкт-Петербург: Изд-во «Лимбус-Пресс», 1999.

Дневник воспоминаний бывшего лагерника (1949—1955) / Пер. с иврита Исраэля Минца. – Иерусалим: «Филобиблон»; Москва: «Возвращение», 2005.

Послесловие

…Вспоминается июнь 1990 года. Я сижу в центре Москвы, на Лубянке, и читаю: «Дело № 2239… Обвинительное заключение:…Прейгерзон Герш Израилевич обвиняется в том, что являясь врагом советской власти, сколотил антисоветскую группу и вместе с ее участниками проводил преступную работу против ВКП(б) и Советского правительства… пытался установить нелегальную связь с сионистами Палестины…».

В комнате, рядом со мной, сидят еще 4-5 человек. Каждый читает свое дело. Сдержанные рыдания пожилой женщины справа, мужчина напротив смахивает слезу. Светлое большое окно, тишина и шуршание страниц.

Да, мой отец жил двойной жизнью. Григорий Израилевич Прейгерзон, преподаватель Московского горного института, человек уважаемый, любимый молодежью и многочисленными учениками, очень любил свою работу и работал до последнего дня жизни. В последнем издании учебника «Обогащение угля», вышедшим в 1969 году, имя автора было в черной рамке. В некрологе, написанном его учениками, сказано: "Он был одним из тех, кто заложил основы советского углеобогащения… Г.И. Прейгерзон был человеком редкой честности и чистоты, человеком большой души, общение с которым духовно обогащало его многочисленных учеников и сотрудников». На похоронах в Москве один из присутствующих сказал: «Он обогащал не только уголь – он обогащал наши души». Прах отца, по его завещанию, был похоронен в Израиле.

Любовь к ивриту и творчество на этом языке – это вторая жизнь отца. В нормальном обществе между этими двумя жизнями нет никакого противоречия. Но в обществе, исковерканном и раздираемом сталинским деспотизмом и человеконенавистничеством, любовь к культуре своего народа, к его древнему языку и его песням была страшным преступлением…

* * *