Неоконченное дело

— Нет, я имел в виду газету, — ответил он, указывая на свою «Дейли мейл». — Гитлер снова что-то затевает. И в России расстреляли еще дюжину врагов народа.

— Меня гораздо больше интересует, — произнес я, на время отметая в сторону судьбу русских врагов Сталина и немецких евреев, — что вы обнаружили вчера вечером в квартире Питера.

— Ах, вы об этом? — изобразил удивление Биф. — Что ж, у меня действительно есть для вас небольшой сюрприз. Как только вы ушли, я взялся за дело. В комнатах не нашлось ничего, показавшегося мне интересным. Но наш Питер — натура артистическая, и это бросается в глаза. Множество картин, книг и прочего. Думаю, что кузен моей жены, который торгует антиквариатом, заметил бы что-нибудь примечательное для себя. Затем я приступил к изучению документов.

— Но, Биф, — рассердился я, — кто дал вам право рыться в бумагах Питера? В конце концов, именно он вас нанял как сыщика.

— Когда речь идет об убийстве, — нравоучительно заявил Биф, — вас не должны останавливать столь мелочные соображения. Необходимо найти улики.

— Так вы все-таки держите самого Питера под подозрением?

— Этого я не говорил. Но вот только порой люди скрывают улики, исходя из самых добрых побуждений. А еще чаще просто потому, что вообще не считают определенные вещи уликами. Наша задача докопаться до истины. Любыми средствами — законными или не совсем. Так вот, как я уже сказал, мне пришлось перебрать его документы. Вскрылось немало любопытных фактов, вот только поначалу мне не попадалось ничего, за что я смог бы зацепиться. Там хранились письма от Шейлы Бенсон. Прочитай вы их, и у вас волосы бы встали дыбом на голове, если учесть, что писала их замужняя женщина. Имелись также деловые записки от брата. Как правило, очень просто и формально изложенные. Ничего, указывавшего на вероятные связи хозяина с другими женщинами, на любвеобильность, выходящую за нормальные рамки. Теперь я вполне уверен в серьезности его отношений с одной только миссис Бенсон. Но потом в самом нижнем ящике письменного стола в простом конверте я нашел вот это.

Биф открыл карманный футляр, достал из него небольшой обрывок бумаги и передал его мне.

На нем я прочитал: «Добавить это к лекарству

».

И все.

— Ну и…

— Почерк Бенсона, — заметил Биф.

— Что же здесь необычного?

— Прежде всего, вам не кажется странным, что доктор советует кому-то самостоятельно добавить некое снадобье к лекарству, прописанному им прежде? Обычно врачи так не поступают. Если с лекарством что-то оказалось не так, он бы изготовил его заново. Медики не доверяют пациентам самим заниматься подобными вещами. Помимо того: почему эта записка столь тщательно хранилась в отдельном конверте на самом дне ящика письменного стола Питера? Если это был рецепт, которым Питер хотел воспользоваться снова, то зачем прятать его так далеко? Почему он с таким вниманием отнесся к нескольким словам, написанным на кусочке бумаги?

— Быть может, он как раз считал листок уликой? — бодро предположил я.

— В таком случае отчего не упомянул о ней в разговоре со мной? — возразил Биф. — Здесь кроется нечто весьма странное. И я собираюсь разобраться, что именно.

— И это все, обнаруженное вами прошлым вечером?

— Больше я в его кабинете ничего не нашел.

— Надеюсь, вы затем все положили на те же места, где вещи лежали до вашего появления? Мне бы не хотелось неприятностей, если вскроется мое участие в вашем проникновении к нему в жилище.

— Там все в точности так же, как прежде, — ответил Биф. — Если не считать этого конверта. Но мне почему-то кажется, что, даже обнаружив его пропажу, Питер никому не скажет ни слова. Наведя порядок и уложив вещи на обычные места, я спустился вниз и поболтал с портье. Он оказался славным парнем. Участвовал в чемпионате по дартсу, организованном в прошлом году газетой «Уорлд ньюс», но ему не повезло уже во втором туре. Не сумел попасть в сектор удвоения очков. Но это с любым может случиться. Я как-то видел двух очень искусных игроков…

— Он рассказал вам хотя бы что-то полезное для дела? — перебил я его бесцеремонно и даже излишне строго.

— О да! Я как раз собирался перейти к этому. Мы с ним отправились в небольшой, но очень уютный паб, расположенный через лужайку от того дома. «Чаррингтонз» — так называется заведение. И он сообщил мне пару занимательных подробностей. Вечером, когда произошло убийство, он как раз дежурил.

— Почему ему запомнилось это? — поспешил поинтересоваться я.