— Отлично! А теперь я дам ему материал для совсем другой статьи, — объявил Биф, решительно поднимаясь на ноги. — Но только такой статьи, какую он не сможет опубликовать. По крайней мере, не в своей грязной газетенке! Пока я служил в полиции, меня часто подмывало свести счеты с одним или с другим из этих писак, но мне не позволяли разделаться с ними мой официальный статус и мундир. Но сейчас меня больше ничто не сдерживает. Уж он точно смахнет не одну слезу, как это будто бы сделала миссис Биф! Его мама родная не узнает, когда сегодня вечером он вернется домой.
— Не валяйте дурака, Биф. Вам не удастся встретиться с ним, даже если вы действительно отправитесь в редакцию «Дейли доуз».
Биф задумался. Им впервые овладели сомнения.
— Верно, — согласился он потом, — они сразу сообразят, для чего я пришел. Но я все равно поймаю его однажды, вот увидите. «Спрятал лицо в ладонях»! Вот ему действительно придется долго прятать свое лицо, когда я над ним основательно поработаю!
— Поверьте, вы далеко не единственный, кто пострадал от вранья газетчиков, — заметил я. — Многие сталкиваются с этим. И подобное происходит каждый день.
— Быть может, и так. Просто эти люди не умеют постоять за себя.
— Но вам следует осознать и другое, — сказал я. — Задумайтесь о моем положении после всего этого. Или вы думаете, что происшедшее доставило мне глубочайшее удовольствие? После вашего провала, а теперь еще и глупейшего интервью крах потерпели не только вы, но и я. Мне пришлось вложить столько труда, чтобы создать вам хорошую репутацию, а ныне от всего, достигнутого нами совместно, остались одни руины. Даже если вам поручат новое дело и вы с ним успешно справитесь, во всем Лондоне не найдется ни одного издателя, который захочет напечатать книгу о вас.
Насколько я оказался прав, стало ясно уже на следующее утро, когда «Дейли доуз» бросилась в новую атаку: