Неоконченный портрет. Книга 1

«Как развеять недоверие Сталина (по поводу некоторых действий западных союзников. — Э. Г.)? Как сделать из России союзника и на послевоенные времена?.. Как убедить его, что, пока я жив, Америка никогда не сделает России никакой подлости, что отношение к этой стране не временный и не конъюнктурный вопрос?»

«Пока я жив... никакой подлости...» Рузвельт не мог знать, что произойдет четыре десятилетия спустя при сороковом президенте США, И не предугадывал…

Ведь все-таки только беспримерная популярность Рузвельта у американского народа позволила ему в 30-х и 40-х годах наладить нормальные, хорошие отношения между Вашингтоном и Москвой. Чаковский показывает, что укрощаемая Рузвельтом американская реакция все же до последней минуты не сдавала своих антисоветских позиций и только ждала своего часа, чтобы предпринять контратаку.

Даже его близкие друзья и сотрудники, даже его родная мать делали что могли, чтобы воспрепятствовать его стремлению сотрудничать с социалистической державой. Известно, что Гарри Трумэн, ставший потом при Рузвельте вице-президентом США, заявил через день после нападения Гитлера на СССР в интервью с корреспондентом «Нью-Йорк таймс»: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше». Что-то от вашингтонского духа 80-х годов уже было в этих словах.

Не следует забывать, что Рузвельт был годами окружен такими людьми, проникавшими и в его личную среду. Но что они могли сделать против такого выдающегося государственного деятеля?

Чаковский делает эпиграфом своего романа слова Рузвельта, произнесенные им в Конгрессе 7 января 1943 года: «Я

содрогаюсь при мысли, что произойдет с человечеством, в том числе и с нами, если нынешняя война не закончится прочным миром и вспыхнет новая война, когда наши сегодняшние малыши достигнут призывного возраста».

Пророческие слова. Он все-таки предвидел то, что все мы наблюдаем за океаном теперь, в 80-х годах. Предвидел и — сорок лет назад

— хотел предостеречь. Рейгану тогда было 32 года.

Да, Рузвельт слишком хорошо знал скрытую кухню американского империализма, но, пока был жив, не позволял втянуть себя в ее котел.