Неоновый мир

– Управляющий собрался в отставку, нельзя руководить молодежной политикой при полном отсутствии молодежной политики, – пояснил он. – Вы слышали, что через полгода состоятся выборы мэра? Я собираюсь в них участвовать. Виталий Чернышев тоже. Нам нужен третий…

Пока Глушенкова удивленно моргала, Опарин продолжал:

– Я понимаю, что предложение возглавить комитет слегка преждевременное и напоминает дележ шкуры неубитого медведя. Но в ходе предвыборной гонки у людей наверняка возникнет желание узнать, кого мы именно мы предлагаем на ключевые посты. Я абсолютно уверен, что глава комитета по делам молодежи – пост не просто ключевой, а наиглавнейший. Уверен и в том, что лучшей кандидатуры на него, чем вы, просто не существует!

Глушенкова продолжала растерянно молчать.

– Прекрасно понимаю, что с рождением ребенка забот у вас прибавится, поэтому не прошу участвовать в самой предвыборной компании. Вы можете присоединиться к нашей команде после. Поверьте, люди соберутся весьма достойные!

Опарин остановился у окна, которое выходило на автостоянку, и неожиданно сменил тему:

– Вы видели на стоянке большой автофургон, возле которого курит с полсотни рабочих?

– Да.

– Это переезжает клуб «Локи».

Опарин повернулся и посмотрел на Глушенкову.

– Помните наш последний разговор?.. Тогда я вам обещал узнать, кто же истинный хозяин «Локи», кто скрывается под смешным псевдонимом Тохтамишев, кто отец «Освежителя», кто наводнил наш город наркотиками? Так вот, я выполнил обещание. Только, когда я это сделал, то понял, что это знание ничего не дает! Такая акула вам не по зубам! Не по зубам она и мне. Даже одержимому местью Виталию Чернышеву в одиночку с ним не справиться. Вот тогда я и принял решение пойти в политику, чтобы немного утяжелиться. Вы понимаете, о чем я?

«Ну и амбиции! – кивнув, подумала Валентина. – Но кто же это у нас такой крутой в городе, что даже такие люди, как Чернышев и Опарин, не способны его свалить?»

Есть только один человек рангом выше Опарина в бизнесе – Яков Заболоцкий, бывший союзник, а ныне главный его конкурент.

«Не зря Опарина прозвали Пиранья! Хочет вцепиться во врага, сидя в депутатском кресле, в союзе с убитым горем прокурором. Хотя – почему бы и нет. Но меня-то в вендетту и разборки впутывать ни к чему», – думала про себя Глушенкова.

– Только не подумайте, что я хочу свести счеты с конкурентом, – прочитал мысли Валентины Опарин. – Моя заинтересованность намного практичней и в тоже время глубже.

– У вас кто будет, мальчик, девочка? – спросил Опарин.

– Мальчик.

– А у меня девочка. То есть у моей жены, Динары, – с улыбкой поправился Игорь. – Она беременна. Скоро рожать. Когда я узнал о том, что у нас появится малыш, то невольно задумался – в каком мире он будет жить? И представьте себе, ужаснулся! Конечно, можно отгородить родное чадо от внешнего влияния многометровыми заборами и десятком охранников. Но тогда это не жизнь, а заточение. Так не лучше ли попытаться изменить саму окружающую среду, пока еще есть время?

Пока Опарин говорил все это, Валентина лихорадочно соображала. Яков Заболоцкий – торговец наркотиками? Но у него и так денег невпроворот. Впрочем, Опарин не похож на клеветника! Тогда в чем же дело? Неужели она ошиблась в предположениях? А может, это кто-то из близких людей Заболоцкого? Очень близких. Тот, за кого он будет драться, как за себя самого. Сын, например…

В голове ее вдруг зазвучала услышанная по радио музыка. Словно боевой клич перед кровавым боем в ушах звучал текст: «Кто даст нам надежду на завтра? Кто даст нам надежду на завтра? Кто даст нам надежду на завтра?»

Мысль, что этим самым человеком может стать она сама, сильно взволновала Глушенкову. На лбу снова выступила испарина. Она смахнула ее платком и подумала: «А почему бы и нет!»

Вдруг распахнулась дверь. Влетевший в нее охранник закричал:

– Игорь Михайлович, внизу в подземном гараже какая-то стрельба!

– Строительные пиропатроны? – предположил Опарин.

– Все рабочие на улице. У них перекур!

Не говоря ни слова, Опарин и Глушенкова покинули кабинет. В сопровождении нескольких охранников они пошли вниз по бывшему ВИП-коридору. Уже на ходу Валентина вспомнила, что у Заболоцкого есть сын… И его имя она много раз слышала. Она слышала его от Алины…

– Антон Заболоцкий…

«Мед поэзии» или «Сила золота»?

Когда война между асами и ванами завершилась, они в знак примирения совершили ритуальное смешение слюны, а затем сделали из нее мудрого человечка и назвали его Квасир. Но тот прожил недолго. Однажды цверги – злые карлики зазвали Квасира в гости и убили. Из его крови, смешанной с пчелиным медом, они приготовили напиток, который впоследствии стал называться «медом поэзии». Бог Один добыл этот мед и отдал его асам, а также тем людям, которые «умеют слагать стихи».

Алина не знала, почему вдруг она вспомнила этот древний миф. Может, потому, что стоявший напротив нее человек когда-то считался тем, кто «умеет слагать стихи», но сейчас превратился в злобного цверга.