Неопознанный взрыв

— Не волнуйтесь, в ресторане с вами беседовал наш технический сотрудник… Лучше поинтересуйтесь, в каком амплуа вы станете работать.

— Интересуюсь, — так же ехидно ответил Андрей.

Дурацкое начало беседы вызывало не просто недоумение — ярость. Зародилось желание подняться и покинуть комнату. Не выясняя отношения и не высказывая в самых черных словах свое возмущение очередным обманом.

Хозяин кабинета прихлопнул костлявой ладонью по столу. Будто приказал: сидеть!

— Пришла пора определиться. Нас интересует все, связанное с русской портативной ракетой. Нам известно, что вы вместе с неким господином Ступиным на общественных, так сказать, началах занимаетесь разработкой изобретателя и его окружения.

Панкратов подскочил, словно из кожаного кресла высунула колючее жало спрятанная там игла. Наклонился над столом так близко к «вобле», что тот невольно откинулся на спинку стула.

— В стукачи не нанимался, в шпионы — тем более. Не на того напали, господин «предприниматель»…

— Сидеть! — неожиданно громко и зло рявкнул сухопарый. — Говорите, не нанимались… А это что?

Перед ошеломленным Андреем легли несколько бумаг и фотографий. Подписка о сотрудничестве, расписка в получении денег за оказанные услуги, встречи на конспиративной квартире в Красноярске. На одной из фотокарточек — дружеское застолье с безресничным господином, на другом — Андрей рядом с руководителем Красноярского филиала фирмы, дружески пожимает ему руку, улыбается.

— Но это же — фальшивки!

— Лично вам могу признаться: да, фальшивки. Но ни одна экспертиза не усомнится в их непорочной чистоте…

Вербовка, классическая вербовка, билось в воспаленном мозгу сыщика. Именно так она рисуется в приключенческой литературе, показывается в кинофильмах.

— Ничего я не подписывал…

На этот раз сухопарый склонился к погрузившемуся в кресло сыщику.

— Андрей Федорович, не будьте ребенком… Да успокойтесь же вы! — благожелательно прикрикнул он, улыбаясь странной улыбкой, более похожей на болезненную гримасу. — Никакого предательства не совершается, поскольку вы действуете в качестве любителя, не представляете официальных органов. От вас не требуют кражи документов и чертежей, вы не сообщаете тактико-технических данных нового российского оружия… Все это нам известно и без вас…

В доказательство сказанного «Вобла» размеренно проинформировал нового агента о дальности действия пээррушки, незначительных ошибках прицеливания, разрушительной способности ракетки. Будто напевал колыбельную.

— Изобретение ПРР — дело не российского — мирового масштаба. Это оружие не глобального действия, оно станет применяться не на поле сражения… В наш век всплеска преступности и терроризма ваша ракетка неизбежно станет дестабилизирующим средством… Представьте себе некую картину, близкую к действительности. Не нужно никаких подрывных устройств, никаких ядов — все значительно проще. Прицелился и послал с расстояния нескольких сотен километров ракетку прямиком в столовую того же неугодного президента. Или — положил её на рабочий стол премьера. Либо — в постель, где глава оппозиции забавляется с любовницей… Не помогут ни бдительная охрана, ни современные технические средства… Поэтому изобретение Иванчишина не является узкогосударственным секретом, оно приобретает мировое значение.

«Вобла» затянул узел галстука, походил по кабинету.

— Российские спецслужбы сейчас обессилены, из них ушли многие подготовленнные сотрудники. Им не под силу проводить крупномасштабные операции, типа из»ятия из обращения пээррушки. Сами видите, мы работаем под боком у того же ФСБ, не особенно маскируемся — так, больше для вида… Поэтому, можете быть спокойны за свою безопасность… В смысле же чисто моральном — передавая нам добытую информацию, делаете благородное дело… Если даже вас засекут — ничего страшного. Пригрозим перекрыть выделяемые кредиты — сразу отступят… Финансовый прессинг — самый действенный…

Все правильно, все логично… Но Боже мой, до чего же противно представлять себя гнусным предателем!

— Для вида будете возглавлять охрану фирмы. Только для вида, — жестом подчеркнул последнюю фразу «вобла». — На самом деле, все внимание — поискам создателя пээррушки и опытного образца.

— Вы уверены, что имеется опытный образец?

Вместо ответа сухопарый бросил на стол очередную пачку фотоснимков… Разрушенные взрывом избушка и землянки… тело дяди Семена с разможженной головой… Над ним склонились Салов и он, Панкратов…

Кто же мог снять? Кто держал микроаппарат?

В голове — шеренга людей, присутствующих при взрыве. Майор Салов и отставной сыщик отпадают — не могли же они сами себя фотографировать? Оперативники… экипаж вертолета…

Расталкивая все этих людей, на первый план выбрался прокурорский помощник, «Медуза в законе»… Не может быть! Блюститель конституции и всех видов кодексов в роли примитивного шпика? Абсурд!

И все же — единственная фигура…

— Возможно, все эти разрушения — последствия действия взрывного устройства?

— Отпадает. Наши специалисты сделали заключение: взрывного устройства не было. Не тот характер разрушений… Когда сможете приступить к работе?