Неоспоримая. Я куплю тебе новую жизнь

Когда доехали, без подсказок вышла из автомобиля. Молча двинулась за Егором вдоль по парку, вверх по лестнице. Хотя на языке вертелись слова, сдерживала себя.

Остановились наверху. Там, где когда-то висел ее плакат, а теперь лишь остатки истрепанного белого полотна остались. В порывах прохладного ветра волосы захлестали по ее щекам, но руки были заняты, удерживая юбку.

Аравин сделал широкий шаг к ограждению и сцепил крепкие ладони на перекладине. Стася следом за ним шагнула, встала рядом.

Она не смотрела вниз, но слышала, как Москва-река устрашающе шумела где-то под ногами. Жуткий холодок прошелся по спине девушки, когда в голове мелькнуло, что там, внизу, десятки загубленных душ. А может, и сотни…

– Этот мост стал моим ночным кошмаром, – сердито заговорил Аравин, глядя прямо перед собой. – Смахнуть бы тебя с него! Только ведь за тобой прыгну, – повернулся к Стасе, придавил к земле тяжелым взглядом.

Внутри нее все перевернулось. Казалось, она не слышала больше ни единого звука, кроме своего колотящегося сердца.

Ей не было страшно. Нет. Просто Егор своими словами и обжигающим взглядом заставлял ее испытывать волнение другого рода. Она горела рядом с ним. Ей очень хотелось, чтобы Аравин к ней прикоснулся. Обнял и успокоил это внутреннее пламя.

Но он не шевелился, и Стася сама протянула руку. Расцепила его пальцы, сжимающие холодную перекладину моста. Благо Егор позволил ей это сделать. Подбодренная готовностью Аравина к физическому контакту, Стася сгребла его теплую ладонь в свои ледяные руки и сжала у груди.

– Егор… – сбивчивым голосом начала Стася.

Она хотела сказать ему, что хорошо понимает его. Что ей жаль, в конце концов… Но не успела и рта открыть, как Аравин резко захватил обе ее кисти и дернул на себя. А затем более плавным движением толкнул Стасю вперед, крепко притискивая спиной к холодным перилам. Расставляя руки по бокам от нее, прижался спереди своим теплым натренированным телом.

Стася понимала, что Аравин удержит ее. Но ничего не смогла поделать с собой, задрожала.

– Кто тебе позволил спарринговаться с кем-то, кроме меня, Сладкая? – скрытая угроза, прозвучавшая в его охрипшем голосе, давала Стасе понять, что ей сейчас не следует его злить. Впрочем, она и не собиралась.

– Я просто не могла больше без тренировок, – путаясь в словах, тихо произнесла она.

– Почему тогда, Стася, ты не ходила в свои дни? – его дыхание скользило по ее лицу, и она ощущала, как живот затягивает в тугой узел.

– Я не могла, – очень трудно было в таком состоянии вести нормальную беседу. – Я не хотела… быть твоей проблемой.

Эти слова надолго повисли в воздухе.

Глаза в глаза. И тот жаждущий взгляд, которым Егор Стасю одарил, заставил ее внутренности лихорадочно переворачиваться.

– Но ты ею стала… – его сильный голос оборвался на этом предложении.

Стася вкладывала всю свою безграничную любовь во взгляд, обращенный к нему. Но не могла сказать ничего более значащего, чем:

– Я понимаю.

– Нет, Сладкая… Нет. Я, на х*й, ненавижу то чувство, что возникает во мне, когда я представляю тебя на ринге с Прохоровым!

Как ей объяснить, что это неожиданно очень больно? Казалось бы, ничего криминального Стася не сделала, но спарринг с другим парнем сильно уязвил Аравина. Это безумие. Но она его!

– Я понимаю, – снова прошептала Стася, опуская ресницы.

Горячее частое дыхание Егора опалило ее губы, и ей стало сложно это игнорировать. Она несмело обвила руками его шею, ощущая, как гладкая кожа под ее пальцами незамедлительно покрывается мурашками.

– Ты же знаешь, что я хочу быть только с тобой, – тихо произнесла Стася, поднимая к нему глаза.

И Аравин встретил ее открытый взгляд без протеста. Ощущая, как изнутри распирало от пульсирующего восторга снова чувствовать Стасю, позволил ей заглянуть в свои глаза.

– Ты меня в такое втянула… – тяжело выдохнул он, накрывая рукой Стасину кисть и прислоняясь головой к ее лбу. – Ты, бл*дь, не понимаешь, что мое долбаное сердце разрывается от чертовых эмоций каждый раз, когда ты рядом? – он не сказал, что без нее еще хуже. Но уже понимал это.

Безумная вспышка расплавила грудную клетку Стаси, и она поддалась секундному порыву. Просто быстро прижалась своими губами к его губам.

«Черт возьми, Заноза!»

Это был, мать вашу, фальстарт[9]. Стаська снова нарушила правила. Но, бл*дь, чувства, что в этот самый момент наполнили Егора… Они были просто необъяснимы. Они распирали его изнутри. Это было жгучее солнце после проливного дождя.

У Аравина случилось очередное помутнение рассудка. Цикличность этого процесса должна заставить его по-настоящему беспокоиться. Но в данную секунду его мозг не смог бы ни хр*на подобного осмыслить. Он был зациклен на девушке, целующей его.

Губы Стаси были мягкими и слегка прохладными от холодного ветра на мосту. Но ощущать их на себе оказалось необыкновенным удовольствием. Незнакомое болезненно-терпкое чувство сжигало грудную клетку Егора.