Читаем Неоспоримый (ЛП) полностью

Три дня спустя я был во Франкфурте, Германия, стоял в « рукаве », который соединяет салон самолета и один из залов ожидания аэропорта, использующийся для посадки и высадки пассажиров, ожидая, когда мне разрешат вернуться на борт, чтобы я мог забрать свой Discman ( в то время IPod еще не изобрели, ребятишки ), который я оставил на посадочном месте.

Мы летели в Индию в рамках тура WWE, и это путешествие вызывало у меня разного рода опасения. Я никогда не был в Индии, и поэтому, перед поездкой, мне было необходимо сделать прививки от желтой лихорадки, дифтерии и малярии. Я был готов к худшему.

Стюардесса не могла позволить мне вернуться на самолет, пока он полностью не опустеет, и поэтому я стоял там и терпеливо ждал, пока все прилетевшие выйдут. Людей было много, мне становилось скучно. Я принялся оглядываться по сторонам и заметил мужчину в инвалидном кресле, что находился рядом со мной. Это был полный господин с покрашенными в черный цвет редкими волосами и такими же черными бровями. Мы встретились глазами, и он кивнул мне.

— Вау, — подумал я. – Это же Лучано Паваротти.

Я стоял рядом с величайшим оперным певцом в мире.

Теперь, когда мы убедились в существовании друг друга, я почувствовал в себе силы начать разговор и решил начать его в своем, ставшим фирменным, стиле.

— Эй, как житуха ?

— Хорошо, хорошо, хорошо – ответил он мне с тонким итальянским акцентом, голосом той самой черепахи, на спине которой стояли четыре слона и держали Землю.

— Куда направляетесь ?

— В Милан. А Вы ?

— Индия.

— О, Индия. Погода там чудесная в это время года.

Мы оба кивнули друг другу. Люди продолжали выходить из самолета, в то время, как я продолжал неловко переминаться с ноги на ногу.

— Могу ли я угостить Вас жевательной резинкой ? – поинтересовался я у своего собеседника, про себя моля Всевышнего, чтобы этот бесконечный поток людей, наконец, закончился и я смог вернуться на борт, тем самым, положив конец неловкой беседе с одним из самых популярный людей в мире.

— О, нет, благодарю. Моему дантисту это вряд ли понравится.

Последние пассажиры минули джетуэй, а это означало, что я мог вернуться в самолет.

— Ну, хорошо, сэр, мне нужно вернуться за своим … CD - плеером … увидимся позже – вежливо объяснил ему я, перед тем, как оставить своего собеседника в одиночестве.

— Идите, идите. Счастливого пути.

Я добрался до своего посадочного места, схватил плеер, в надежде, что мой новый друг Лучано Паваротти поставит на нем свой автограф, однако, когда я вернулся, тенор исчез навсегда. Это была одна из самых странных случайных встреч в моей жизни.

Но было чрезвычайно фрутово осознавать, что мне посчастливилось пообщаться с одним их Трех Теноров. Можно будет смело занести это достижение в свой послужной список, когда я лично познакомлюсь еще и с Пласидо Доминго и … еще с тем третьим парнем.

Из Франкфурта мы прилетели в Нью - Дели ; когда мы приземлились, я был уже достаточно измотан перелетом. Спустя девяносто минут традиционных процедур, нам предстояла двухчасовая поездка на автобусе из аэропорта до отеля. Кромешная тьма снаружи и легкое покачивание автобуса способствовали моему скорому погружению в сон, однако, спустя непродолжительный временной промежуток, я проснулся от того, что автобус остановился на полпути и неизвестно где.

Каин сидел рядом со мной, и когда я поинтересовался у него в чем дело, он ответил, что всему причиной корова, что стоит по среди дороги и мы не можем сдвинуться с места, пока она сама не уйдет с пути. Первое, что я узнал об Индии, это то, что коровы там являются священными животными и имеют полное право делать все, что им вздумается. Минуло полчаса, когда, наконец, Кларабэлль ( Диснеевский персонаж – прим. перев. ) соизволила сдвинуться с места.

Мы достигли внешней границы города, и перед нами возник пригород, состоявший из маленьких домишек, походивших на картонные коробки, и тянувшийся, казалось, до самого горизонта. Почти каждый домик тут венчала спутниковая тарелка. Люди здесь могли позволить себе спутниковое телевидение, чего нельзя было сказать о приемлемых жилищных условиях. Людей, это, видимо, устраивало.

Чем дальше мы ехали, тем причудливее становилось все вокруг.

Четверо парней, сидя на огромной куче навоза, ехали в прицепе грузовика, не придавая никакого значения тому, что творилось вокруг. Ребенок, на котором из одежды была лишь пеленка, стоял посреди дороги. Подросток вынул свой прибор из штанов и справил нужду прямо возле продуктового магазина.

Это был настоящий хаос: туда - сюда бегали люди с тележками, полными прогнивших овощей, бродили облезлые, грязные собаки, и валялись кучи смердящих отходов. Прямо посередине всего этого безумия, огороженный высоким забором, стоял наш отель – прекрасный пятизвездочный дворец. Различие между двумя мирами было поразительное.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
100 рассказов о стыковке
100 рассказов о стыковке

Р' ваших руках, уважаемый читатель, — вторая часть книги В«100 рассказов о стыковке и о РґСЂСѓРіРёС… приключениях в космосе и на Земле». Первая часть этой книги, охватившая период РѕС' зарождения отечественной космонавтики до 1974 года, увидела свет в 2003 году. Автор выполнил СЃРІРѕРµ обещание и довел повествование почти до наших дней, осветив во второй части, которую ему не удалось увидеть изданной, два крупных периода в развитии нашей космонавтики: с 1975 по 1992 год и с 1992 года до начала XXI века. Как непосредственный участник всех наиболее важных событий в области космонавтики, он делится СЃРІРѕРёРјРё впечатлениями и размышлениями о развитии науки и техники в нашей стране, освоении космоса, о людях, делавших историю, о непростых жизненных перипетиях, выпавших на долю автора и его коллег. Владимир Сергеевич Сыромятников (1933—2006) — член–корреспондент Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ академии наук, профессор, доктор технических наук, заслуженный деятель науки Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ Федерации, лауреат Ленинской премии, академик Академии космонавтики, академик Международной академии астронавтики, действительный член Американского института астронавтики и аэронавтики. Р

Владимир Сергеевич Сыромятников

Биографии и Мемуары