«Неотложка» вселенского масштаба

Доза была огромная, но подействовало не сразу, пришлось пережить пару покушений вонючей пасти на моё тело, но, наконец, мне удалось выбраться из чудовищных объятий хищника как раз до того, как, осоловевший, он рухнул на землю.

Вовремя!

Осмотрелась. Несколько громадных зверюг растянулись в пещере, подстреленные ранее мной и Алессем. Девушка поломанной куклой лежала рядом с одним из них, руки неловко подогнуты, нога неестественно вывернута.

А где же Алессей? Где это так желавший помочь маг?!

Он лежал в другой стороне пещеры за ещё одной звериной тушей. Развороченная грудь, изломанная правая рука, кровоточащая правая же нога.

Опять магию применил! Помог... Ох и помог!

— Транспорт! — скомандовала я сначала над ним, а затем поворачиваясь к девушке. Оба тела приподнялись и медленно поплыли к дальней стене пещеры. Именно там нас высадила Всёля. Она сделала почти невозможное — открыла дверь прямо сюда, в пещеру диких зверей. Не знаю, чего ей это стоило, но цель, видимо, была крайне важна.

Сделав каждому по первой инъекции болеутоляющего, по одному стала отправлять на станцию. Мага – вперёд. И пока уплотнившийся воздух заносил его через дверной проём, рассматривала деву шку.

Грязная, в драном рубище, вся исполосованная когтями хищника, залитая кровью. Всего-то и можно понять, что молода — фигура ещё тонкая, юная.

— Ведьма! Смерть ведьме! — от входа в пещеру слышались приглушённые крики толпы.

Чем же она им навредила?

Над операционным столом я в этот раз задержалась надолго. Злорадные мысли о том, что некоторым самоуверенным магам стоило бы подумать прежде всего о себе, а потом влезать туда, куда их не просили, а раз так, то и поделом, быстро испарились – привычная работа умиротворяла.

Осмотр, обработка, построение последовательности действий по каждому ранению, а потом за дело принялись и руки — пальцы, следуя плану, чистили, обеззараживали, ушивали раны, восстанавливали кости и потревоженные органы, вводили нужные вещества в мышцы инъектором или в вену насосом, закрывали повязками швы, делали приборку.

Все эти действия, привычные и родные, успокаивали. Знакомо звенела тревога где-то в позвоночнике — ничего не забыла? Всё ли сделала правильно? Ещё раз всё проверила. Всё. Теперь финальное сканирование, и можно отдохнуть.

И когда я вынырнула из мыслей об этой пациентке, вспомнила кое-что ещё: где-то там, даже не знаю где, корчится от боли маг...

— Ольга, он у себя, — подсказала предупредительная Всёля.

Точно. Именно там я его и нашла.

Раны ещё не закрылись, и маг смотрел в потолок слепым от боли взглядом, иногда скрежеща зубами, иногда роняя стон.

Инъектор сам появился в моей руке, и я прижала его к ноге мага, вводя обезболивающее. Несколько минут, и мужчина заметно расслабился.

— Ну что, зашивать будем или так полежишь? — спросила не без доли иронии.

Мне уже надоело — он с удивительной регулярностью подставлялся под своё «наследство». Началось с того, что в какой-то момент маг появился рядом со мной в столовой и сказал:

— Я так больше не могу! Мне надоело сидеть на станции, и хочу в родной мир.

Я чуть не подавались едой, уставилась на него удивлённо. Вроде всё ему объяснила, вроде он всё понял.

— Нельзя тебе. Ты же погибнешь!

Он потёр лицо руками. Потом шумно выдохнул. И наконец стал горячо меня убеждать:

— Я так не могу! Здесь нет простора! Места мало. Я уже изучил каждую кочку в зале силы, Машэ отказывается со мной драться – у неё Шохрух. А я хочу действия, на волю хочу!

Я ещё долго следила за мечущимся по столовой и горячечно сверкающим глазами магом. И молчала. И совещалась со Всёлей.

Решили отпускать мага на прогулки вблизи станции, выбирая наиболее безлюдные места в самых спокойных мирах. Надо было видеть его глаза, засветившееся счастьем, когда сказала о нашем решении.

Сначала он просто прогуливался в окрестностях станции, с интересом исследуя новое, находил сходства, удивлялся различиям. Но, не имея определённой цели, вызова, это занятие быстро ему наскучило. И тогда он снова пришёл ко мне, выбрав ещё менее удобное время — я играла с Шакрухом в приёмном зале.

Наш магический зверь, взрощенный заботами Машэ и магией Алессея, сильно подрос, превратившись скорее в собаку, чем в кошку, хотя что-то кошачье в нём всё же осталось. Ещё было заметно, что он только подросток — детская непосредственность, игривость, густой пух в подшерстке, но рост уже был как у взрослого. Казалось, что он был крупнее своей матери.

Хотя утверждать наверняка я бы не взялась — я видела её только лежащей и уже мертвой, а это сильно мешает правильному восприятию. Да и самки этих животных вполне могут быть мельче самцов.

Шокрух носился по длинному залу, запрыгивая на меня с разбегу, деланно пугался моего визга или смеха, подпрыгивал от "неожиданности" и, счастливо вывалив на сторону язык, мчался в другую сторону зала.

— Ольга, а можно с вами?

— А? — Я повернулась к магу. — Что?

— Можно выходить с вами?

Он смотрел с прищуром. Казалось, скажи я нет, и вспылит. А может, обречённо повесит свою кудрявую голову и уйдёт к себе.

— Для чего?