Неожиданное наследство, или По ком кипит смола в аду?

– У нее когда экспедиция ее заканчивается?

– Через неделю.

– Ну, ок.

13

Едва колеса самолета утратили связь с землей, и лайнер, опершись крыльями о воздух, избавился от тряски, как я уснул. Через полтора часа проснулся, услышав слово «еда» и снова завалился спать. И так хорошо летелось, что я даже в туалет не сходил. А планировал-то я весь полет любоваться в иллюминатор облаками (и даже рюкзак поудобней под голову положил) и минут пять смотрел как отдаляется земля, а потом щелкнуло что-то на табло в салоне, и я как по команде улетел в мир сновидений. Вообще-то я в полетах никогда не сплю, даже когда пытаюсь, а тут всё на удивление случилось наоборот. И было это так неожиданно, что закралось подозрение, а не добавила ли жена успокоительное в чай, который мы пили перед расставанием в аэропорту.

Самолет снова сцепился с землей и несколько человек захлопали так радостно, словно порвали при этом завещания, подписанные перед взлетом.

Я еще раз перечитал сообщение от Киссенджера: «Буду ждать вас в зале для встречающих» и вышел из самолета.

Коридоры аэропорта «Хитроу» как кишки в брюхе громадного чудища – длинные и узкие. Сначала я шел по указателям желтого цвета, потом по фиолетовым (для граждан тех стран, у которых нет безвизового сообщения с Англией). Развлекался переводчиком вывесок и поражался, как телефон умудряется делать это с лёту – только навел камеру, как уже на экране русский текст.

В зале для встречающих какой-то человек замахал мне руками и разыгралась классическая сцена из кино – он машет в моем направлении, я оглядываюсь, а сзади никого, опять смотрю на него, он продолжает махать, я тычу в себя пальцем, мол, «Точно я?», он кивает чаще, и мы вместе подходим к ограждению, разделяющему прибывших и встречающих. Он спрашивает: «Вы Ироним?». Киваю и ловлю себя на мысли, что не так я представлял себе человека, который выдаст мне 10 миллионов долларов. Он даже как тот, что обманет на эту сумму, не выглядел. Он выглядел и улыбался, как тот, кто сбегает за сигаретами за чаевые в 10 центов. И только я подумал, что что-то не так, как он на ломаном русском говорит: «Мистер Киссенджер просил вас встретить. Меня зовут Артур». И улыбнулся, и спросил: «Багаж?», указывая на мой рюкзак. А по интонации и мимике его я доперевел «Это и весь ваш багаж?», и хотел пошутить, что мол, всё что мне надо в него войдет, но шутить не стал, будучи уверен, что между русскими и английскими шутками лежит пропасть недопонимания.