Неожиданность (СИ)

Поделиться впечатлениями от чародейского осмотра мне не удалось. Супруга, пользуясь своими преимущественными правами против других женщин и превосходством в физической силе, склонила меня к решительным ласкам в грубоватой форме и без всяческих прелюдий.

Вот это по-нашему, по-новгородски! А то только и думаешь, как помягче подойти, да не обидеть, и вовремя закончить… А тут: пришел, увидел, победил! Вени, види, вици! Не знаю, получатся ли дети, но с непривычки было совсем неплохо. Оказывается, есть свои прелести, когда тебя просто усиленно склоняют к близости.

Конечно, когда это делают с женщинами, это подло и жестоко, а вот когда это делает любимая женщина и со мной, тут есть свои прелести. Этак и хочется спросить: может позабавишься мной сегодня вечерком? Этак привыкнешь, еще и просить будешь, объясняя все, как женщины — большой любовью, а на самом деле, скрывая свою извращенность.

Забава, потягиваясь сильным телом, подошла к окну. Полюбовавшись осенним двором, сказала расслабившемуся мужу:

— Наверное, тебе уже лечить пора. Прорвалась вон какая-то баба, через двор сюда ломится.

— Сейчас ее Марфа пугнет, — успокоил я женушку.

— Да рядом бежит, ластится твоя собачонка к чужой бабище!

Да, без присмотра ведунского пса Потапа, собака совсем нюх потеряла.

— А вот девица исчезла! Наверное, по двору подалась, воровать будет!

— Что-то ничего не могу там вспомнить ценного. Да и малоценного-то один кирпич.

— Вот за ним эта воровка и заявилась!

— Зашла бы и спросила. То количество, что она может утащить — три-четыре штуки самое большее, мы бы ей и так отдали, просто в подарок.

— Да я бы знаешь сколько ухватила!

— И эту бабешку вместе с лошадью и телегой в придачу. Только баб против тебя в Новгороде нету, да и мужиков негусто, если вообще есть богатыри.

Супруга поняла, что зарвалась, и мы захохотали в два голоса.

— А конюшня-то заперта?

— Конечно, на очень крепкий замок, который ты-то просто бы вырвала вместе с проушинами. Посмеялись еще. — Либо обжигает вместе с ребятами кирпич, либо перепрыгнула через забор и утекла, кто ж ее знает.

Под эту интересную беседу оделись и уже пили чай на кухне, нажевывая сыр и бутерброды с копченой колбасой. Обоих прошиб неожиданный голод. И, сердцем чую, ночь тоже будет нелегкой… Неожиданно стукнула входная дверь.

— Наворовалась, видать, уже, — мрачно заметила Забава. Федор удивленно озирался, не понимая, о чем идет речь. Впрочем, девица сходу к нам зашла, и безошибочно выбрала собеседника.

— Пойдем, Владимир, поговорить надо.

Предмет беседы, вроде бы, был очевиден. Группа очередниц на лечение уже сидит в сарае, ждет приема. Других не возьмусь врачевать ни за какие коврижки ни сегодня, ни завтра.

Просьбы, основанные на том, что ей сегодня плохо, как никогда, не приму нипочем — наслушался за жизнь в избытке. Поэтому, чтобы, не тратить времени зря, сразу оповестил любимицу собак:

— Без очереди никого лечить не буду!

Прямо, как Шариков в «Собачьем сердце» великого писателя Михаила Булгакова: в очередь суки, в очередь! Девушка тут же уточнила, о чем будет беседа:

— Я никакой болезнью не мучаюсь, я о нашем походе пришла потолковать.

Оглядел ее с ног до головы, ожидая какой-нибудь женской хитрости. Действительно, на редкость здоровая девица! И от кого она могла узнать о моем походе черте куда? Знаем только четверо: волхв Добрыня, я, Забава, протоиерей Николай. Весь народ не болтлив, и до женского пола не охоч. Надо бы с этим вопросом разобраться.

— Ну что ж, пойдем, побеседуем.

И мы втроем отправились в гостевую комнату. Забава не решилась оставить свою драгоценность на поругание неизвестной подстилке, и вдвоем нас не оставила. Лучше эту сомнительную красотку сразу пришибить за опасные речи и действия, чем потом разыскивать по всему Великому Новгороду с убежавшим за этой гадюкой легкомысленным, но очень любимым мужем.

Девушка была чудо, как хороша собой: невысокая, длинноволосая, черненькая, кареглазая, вылитая цыганка — в общем нелюбимый мною тип. Те, что близки моему сердцу, всегда светло-русые или вовсе блондинки, длинноногие, в глазах плещется зелено-голубой океан. Словом, уголок России…

У кареглазых, душа словно спрятана за печную заслонку, а у зеленоглазых все на виду, как у Забавы. Это, конечно чисто мои заскоки, но я, на нашу сегодняшнюю гостью, не польщусь нипочем.

Расселись, кто куда и повели неспешную беседу. Спросил, что она имеет в виду, произнося слово поход? Интересно будет послушать.

Девица начала.

— Меня зовут Наина.

Сразу всплыл в памяти отрывок из «Руслана и Людмилы» незабвенного патриарха нашей поэзии Александра Сергеевича Пушкина: Ах витязь, то была Наина!

— Я колдунья и гадалка. Впрочем, мне особо гадать и не нужно — все во сне вижу. — Прямо Эдгар Кейси древнерусского разлива! — О тебе мне все известно. Откуда пришел, чем сейчас занят. Знаю, что большой камень, когда прилетит, большую часть людей изведет, в дикость народ впадать будет. Надо нам через месяц к Русскому морю идти.

— Кому это нам? — недовольно поинтересовался я.