Неожиданный гость

- Воспаление мозга! Да такого понятия вообще не существует. Это все выдумки писателей. Нет! Этот человек перенес какое-то потрясение. Он пришел сюда, ведомый одной мыслью: найти мистера Эркюля Пуаро, живущего на Фаревей-стрит, четырнадцать. И он повторяет эти слова механически, не осознавая, что они означают.

- Афазия? <Афазия/>- расстройство речи, при котором человек теряет иногда способность выражать мысль словами.> - продолжал я.

На этот раз доктор даже не фыркнул, а просто промолчал. Затем протянул нашему гостю лист бумаги и карандаш и сказал:

- Посмотрим, что он будет делать. Сначала мужчина сидел спокойно, потом неожиданно принялся что-то лихорадочно писать. И так же неожиданно прекратил. Карандаш и бумага упали на пол. Доктор поднял их и покачал головой.

- Ничего. Только с десяток раз нацарапана цифра четыре, каждый раз все большая по размеру. Думаю, он хотел написать дом четырнадцать на Фаревей-стрит. Очень любопытный случай. Вы можете оставить его пока у себя. Сейчас я должен идти в больницу, но после ленча вернусь и сделаю все необходимые распоряжения. Очень интересный случай, не хотелось бы его упустить.

Я объяснил, что Пуаро должен уезжать и что я намерен проводить его до Саутгемптона - Хорошо. Оставьте его здесь. Никуда он не денется, у него полнейшее истощение. Думаю, проспит, как минимум, часов восемь. Я поговорю с вашей достопочтенной хозяйкой, миссис Пирсон, и попрошу ее присмотреть за ним.

И со свойственной ему стремительностью доктор Риджуэй покинул комнату. Пуаро поспешно заканчивал паковать свои вещи, ежеминутно поглядывая на часы.

- Время летит с невероятной быстротой. Теперь, Гастингс, вы не можете сказать, что я вам ничего не оставил. Ребус хоть куда! Человек ниоткуда. Кто он? Чем занимается? Да, черт возьми, я бы отдал два года своей жизни, чтобы заставить пароход уйти завтра, а не сегодня. Случай действительно крайне интересный. Но пройдут недели, если не месяцы, прежде чем этот человек будет в состоянии рассказать, зачем пришел.

- Я сделаю все, что смогу, Пуаро, - заверил я его. - Я постараюсь во всем разобраться.

- Да, конечно...

Мне показалось, что в его голосе прозвучали нотки сомнения. Я схватил лист бумаги.

- Если бы я писал рассказ, - сказал я, - то непременно объединил бы события сегодняшнего дня с тем, что вы мне рассказали раньше. И назвал бы его "Тайна Большой Четверки". - В такт этой фразе я стучал по нацарапанным незнакомцем цифрам.

И тут я вздрогнул от неожиданности, так как наш больной очнулся от оцепенения, сел на стоявший рядом с кушеткой стул и четко произнес:

- Ли Чан-йен.

У него был вид только что проснувшегося человека. Пуаро сделал мне знак молчать. Незнакомец продолжал. Говорил он четко, высоким голосом, и опять возникло такое ощущение, что он цитировал на память какой-то документ или лекцию:

- Ли Чан-йен - мозговой центр Большой Четверки. Он - их движущая сила. Поэтому назовем его Номер Один. Номер Два редко упоминается по имени. Во всех документах он фигурирует как латинская буква "эс", перечеркнутая двумя линиями, - знак доллара; или двумя полосками и звездой. Предполагается, что он американский подданный и символизирует власть денег. Номер Три, без всякого сомнения, женщина, француженка. Возможно, она одна из "дам полусвета" и ее используют как своего рода наживку, но это только предположение.

- Номер Четыре...

Его голос дрогнул, и он замолчал. Пуаро подался вперед.

- Ну, - подбодрил его Пуаро. - Номер Четыре... - Он не сводил взгляда с лица незнакомца, черты которого вдруг исказил ужас, казалось, неодолимый... Наконец он выдавил, задыхаясь:

- Палач-экзекутор... - и без сознания упал на кушетку.

- Господи... - прошептал Пуаро. - Так, значит, я был прав! Попал в самую точку!

- Так вы думаете, что это... Он меня перебил:

- Перенесите его в мою спальню. Нельзя терять ни минуты, иначе я могу не успеть на поезд. Хотя, если честно, я бы не прочь опоздать - и в сложившихся обстоятельствах моя совесть была бы совершенно чиста! Но - я дал слово! Пойдемте, Гастингс.

Оставив нашего таинственного незнакомца на попечении миссис Пирсон, мы отбыли на вокзал и приехали в самый последний момент. В поезде Пуаро то пускался в длинные разговоры, то надолго замолкал, не замечая никого вокруг.

Затем, словно очнувшись, он давал мне очередную порцию поручений и настойчиво просил послать еще одну телеграмму тому-то, по такому-то адресу.

После того как мы миновали Уокинг, разговор наш сошел на нет, и мы стали молча смотреть в окно. Поезд до Саутгемптона нигде не должен был останавливаться, но вдруг впереди загорелся красный свет, и громко лязгнули тормоза.

- А-а! - неожиданно воскликнул Пуаро. - Какой же я глупец! Только теперь я все понял... Воистину, поезд остановился по велению самого Господа! Прыгайте, Гастингс, прыгайте, прошу вас.

В мгновение ока он открыл дверь купе и спрыгнул на обочину.

- Выбрасывайте чемоданы и прыгайте сами. Я прыгнул. И как раз вовремя. Как только ноги мои коснулись земли, поезд тронулся.