Непобедимая и легендарная

– Теперь вы понимаете, Александр Васильевич, – сказал Бережной, – почему я не люблю самоуверенных американцев. И сейчас мы с товарищами в Петрограде хотим сыграть вместе с японцами против них. В конце концов, САСШ сейчас стали кредиторами Британии и Франции. А где вы видели, чтобы должники командовали кредиторами? А вот наоборот – сколько угодно. И если мы будем бить по хозяевам, то и их слуги начнут почесывать бока…

26 августа 1918 года, полдень. Западный фронт в районе Амьена. Группа армий «Принц Леопольд»

Прошел ровно месяц с того дня, когда в ставке кайзера приняли решение о начале наступления силами группы армий «Принц Леопольд» в направлении на Руан с целью отсечь британские войска от французских и прижать англичан к побережью Ла-Манша. Правда, после того, как германские гренадеры заняли Амьен, английская группировка снабжалась исключительно по морю через территорию Британии, так как все железные дороги между основной территорией Франции и тем участком фронта, который занимали англичане, были перерезаны. Это же обстоятельство, то есть господствующий в Канале британский флот, еще достаточно сильный для того, чтобы снабжать и поддерживать огнем британскую сухопутную армию, не позволяли германскому командованию даже мечтать о том, что английские войска капитулируют или будут вынуждены эвакуироваться с континента.

Да и пусть их – лишь бы эти англичане не путались под ногами, пока идет битва за Париж, которая, словно гигантская мясорубка, каждодневно перемалывала людей, технику и боеприпасы. После двух месяцев ожесточенных боев Париж стал похож на Сталинград из другой истории. Единственная разница между двумя гигантскими сражениями заключалась в том, что в Сталинграде основные разрушения зданиям были нанесены во время авианалетов, а в Париже, в связи со слабой еще авиацией, поработала в основном тяжелая артиллерия.

Особую роль в разрушении французской столицы сыграли железнодорожные транспортеры, вооруженные тяжелыми морскими орудиями, снятыми с устаревших линкоров и крейсеров. Франция, с ее развитой железнодорожной сетью, как нельзя лучше подходила для применения этих чудовищных орудий войны. То, что устарело на море, на суше еще долго будет внушать трепет как солдатам, внезапно попадающим под чудовищные «чемоданы», так и генералам, чьи замыслы были сорваны этими обстрелами.

В основном от тяжелых орудий доставалось железнодорожным станциям и вокзалам, на которых французы выгружали прибывшее к фронту подкрепление. Но иногда попадало и городским кварталам, на которые во время беспокоящего огня тяжелые снаряды летели просто по принципу «на кого Бог пошлет».

Кстати, во время одного такого массированного обстрела германским артиллеристам удалось полностью перебить одну опору Эйфелевой башни и сильно повредить другую, после чего изящное создание инженера Густава Эйфеля теперь было похоже на увядший железный цветок с оторванной головкой. Эта башня стала символом этой войны, когда в сражении двух равновеликих сил на западе Европы происходило всеобщее истощение, а на Востоке замолкли орудия и наступила долгожданная тишина.

Но вернемся к Амьену. В то время как под Парижем две армии вошли в клинч, словно два изнемогающих боксера, там, в стороне от основной арены борьбы втайне готовилось новое генеральное наступление, уже четвертое за это лето. Под Амьен направлялись последние резервы Германской империи. Морская пехота, сформированная из команд списанных и поставленных на консервацию кораблей, а также ландсвер, состоящий из всякого сброда, под страхом расстрела мобилизованного в Норвегии, Дании, Польше и прочих оккупированных Германией странах. Побеждать эти подневольные солдаты были не способны, но зато они вполне годились для того, чтобы быть пущенными в первой атакующей волне перед германскими гренадерами или моряками только ради того, чтобы французские пулеметчики расстреляли бы по ним большую часть своего боезапаса. Для этого дела германская военная полиция выгребла из оккупированных стран весь боеспособный контингент, уцелевшим участникам которого после победы Второго рейха было обещано германское гражданство и права настоящих ветеранов. Только по замыслу германского командования уцелевших из всей этой толпы мобилизованных европейцев должно быть немного.

Туда же под Амьен были переброшены все подвижные части и соединения, укомплектованные новой, поступающей прямо с заводов техникой, а также средства артиллерийской поддержки. Помимо всех девяти «Больших Берт», которых снова вернули на позиции в подчинение группы армий «Принц Леопольд», в районе Амьена была накоплена вся артиллерийская мощь крупных калибров, которой, за вычетом Парижского сражения, еще обладала германская армия. Из-под Парижа, как совершенно избыточная, была снята даже часть транспортеров с орудиями калибра двадцать четыре и двадцать восемь сантиметров.