Непобедимый 4: на излом

Степаныч бросил трубку. Что-то он не очень любезен. Видимо, настраивает себя психологически. Чтобы объявить мне плохие новости. Про чемпионат.

Я быстро собрал сумку. Поехал на стадион. Ну-ка, давайте разбираться. Почему это меня выкинули из сборной.

Когда добрался до стадиона, тут уже все проходило в обычном порядке. В спортзалах тренировались парни и девушки. Я вошел в наш зал.

Тут вчера тихо. Борцы еще не пришли. Наши школьники тоже не явились. Других самбистов нет. Я тут единственный.

Значит, все правда. Позвали только меня. Хотят разобраться.

Я вошел в подсобку. Эге, тут не только я. Оказывается, еще и Звеньев сидит. На стульчике.

А на диванчике Степаныч. За столом дядя Федя. Они о чем-то тихо переговаривались.

Я подошел к столу. Хотел сходу спросить, почему меня выкинули из сборной.

Дядя Федя поднялся мне навстречу. Широко улыбнулся. Протянул ладонь.

Это так неожиданно, что я машинально пожал ему руку.

— Ну что, поздравляю, — скрипуче сказал старик. Сел обратно на стул. — Молодец, заработал. Своим горбом. Давай, теперь паши еще больше. И в Тегеране себя покажи.

Так, я не понял. О чем это он?

Степаныч улыбался. Звеньев тоже. Что происходит?

— Он еще не понял, — заметил Степаныч. — Во дает. Человеку счастье привалило. А он ни сном ни духом. Никто не сказал, что ли?

Дядя Федор вытащил из полки документы. Бросил мне. Я просмотрел бумаги. Что это? Приказы, постановления, а вот и техописание желтого «Москвич 412». И моя фамилия.

— Это как? — спросил я. — Значит, я все-таки поеду в Тегеран?

Дядя Федя и Степаныч переглянулись.

— Ну конечно, — ответил старик. — Куда же мы без тебя? С чего это ты взял? А сейчас вот, получай. Машина твоя. Можешь уже забрать. Вот, Звеньев тоже получил. Как победитель Спартакиады.

Вот это да. Я посмотрел на тренеров.

— Ничего себе. Прямо сейчас можно забрать? А я думал…

Степаныч откинулся на диване. Сложил руки на груди. По привычке. Насмешливо смотрел на меня.

— Ты смотри какой. Как будто так и полагается. Если бы я получил, то прыгал бы тут. Скакал бы на руках и голове. А он стоит спокойно.

Я покачал головой. Посмотрел на документы.

— А я поверить не могу. До сих пор.

Звеньев поднялся. Подошел, хлопнул меня по плечу.

— Ладно, поехали. Нечего тянуть кота за хвост.

Я взял документы. Мы попрощались с тренерами. Отправились по инстанциям. Чтобы получить машину, надо поставить сотни печатей.

Хорошо, что Звеньев взял у отца машину. Мы ездили до самого вечера. И то могли бы не успеть. Но к вечеру уже приехали на завод. Свой родной АЗЛК.

Машины полагалось взять в другом месте. Но тренер порекомендовал обратиться к нам. К руководству завода. К ним уже организовали звонок. Через наше «Динамо».

Так что, мы зашли к директору. Тот захотел самолично нас поздравить. Вручить ключи.

Время уже шесть вечера. Мы с кипой документов. Директор поднялся нам навстречу.

Высокий подтянутый мужчина лет сорока. В коричневом костюме, аккуратно постриженный. Лицо слегка вытянутое, овальное. Глаза серые, внимательные.

— Очень приятно познакомиться, — сказал он. — Рад видеть гордость нашей страны. Знаю, что ваши родители работали у нас. Земляки, можно сказать. Очень, очень рад.

Он немного поговорил с нами. Ничего не значащая беседа. Про родителей, про самбо, про подготовку к чемпионату. Потом ловко перешел к теме визита.

— Ну, а чтобы вы могли ездить на тренировки и соревнования быстрее и с ветерком, позвольте выдать вам железных коней, — и директор передал нам ключи и документы от машин. — Поздравляю, молодые люди.

При встрече присутствовали его замы и помощник. Они тоже нас поздравили. Мы не стали долго задерживаться. Поблагодарили. Отправились за подарком.

Мы спустились вниз вместе с помощником. Долго петляли по коридорам завода.

Народу уже мало. Трудовой день закончился. Хотя, кое-где в цехах работа продолжалась.

Наконец, вышли в закуток. В заводе не предусмотрена процедура чествования победителей. Чтобы выдавать машины в ленточке, в присутствии лиуующих толп народа.

Нет, какой там. Все намного скромнее. Мы просто очутились в одном из цехов. Тут стояло множество новеньких «Москвичей». Самых разных цветов.

— Выбирайте любой, — помощник директора приглашающе обвел помещение рукой. — Хотя, надо чтобы соответствовало цвету в тех описании.

Мне все равно, я быстро выбрал себе ближайшую машину. А вот Звеньев чего-то привередничал. Ходил, осматривал, выбирал. Эта ему не нравилась, та.

Ты смотри-ка. Я и не знал, что он такой придирчивый. Ладно, подожду.

Пока что тоже осмотрел свою машинку. Вроде ничего. Просто «Москвич», конечно, не «Жигули» и не «Волга», но спасибо и на этом. Хоть какие колеса. Тем более, новые.

— А вот здесь зеркала бокового нет, — канючил Звеньев. — А вот тут цвет непонятный. А вот эту можно посмотреть? У стены.

Я подождал еще немного. Потом надоело. Подошел к приятелю.

— Ладно, я поехал. У меня дела еще. Темнеет уже.

Звеньев тут же выбрал машину. Не захотел оставаться один.

Мы попрощались с помощником. Выехали из закутка. Чуток покружили по территории. Искали выход.