Неподобный

Мне трудно представить себе эти сотни метров и километры; одно могу сказать, что в те давние эксперименты надо мной, когда меня выводили из дома, я точно ни разу не бывал от него настолько далеко, в связи с чем я вовсе не могу себе эти расстояния представить. Что же сказать тогда насчёт размеров Галактики? Расстояние до галактического центра ещё почти в 6 с половиной тысяч раз больше, чем до ближайшей от Солнца звезды; диаметр Галактики – приблизительно в 25 тысяч раз… А там и межгалактическое пространство, по сравнению с которым и размеры нашей галактики оказываются невелики! Вместе с другими галактиками она входит в местную группу галактик, которая, в свою очередь, в местное сверхскопление галактик, где общее количество галактик около 30 тысяч, а местное сверхскопление, в свою очередь, в скопление сверхскоплений. Скопления и сверхскопления формируют собой «нити» и «стены», разделённые между собой чудовищными пустотами (окажись кто-нибудь в этих пустотах, он не увидел бы невооружённым глазом на «звёздном» небе не то что звёзд, но даже далёких скоплений галактик!..)

Впрочем, свет от даже наиболее далёких от нас «нитей», «стен», сверхскоплений галактик и прочих подобных объектов имеет красное смещение всего лишь в несколько единиц, в то время как красное смещение для реликтового излучения – того первого света (электромагнитного излучения), что появился раньше Солнца и звёзд, – его красное смещение более 1000. То есть ещё в сотни раз больше!..

Ничто так не успокаивает меня, как размышления над этими величинами и бессильные попытки вообразить их хотя бы отчасти! Ведь малость моя перед этим величием такова, что исчезает всякий страх за своё существование, которое просто оказывается слишком ничтожно, чтобы о нём беспокоиться. Осознание собственной ничтожности освобождает от страха. Ещё мне кажется, что если эти десятки и сотни тысяч галактик не рассыпаются в прах, не разлетаются в пустоте, но стоят стройно в надлежащем им порядке «нитей» и «стен», удерживаемые неким неведомым мне Законом, устою тем же, возможно, и я. И хотя я знаю, что со временем медленно, но неумолимо меняюсь, и что они также не неизменны, но разлетаются в пустоте вместе с расширяющейся Вселенной, – в этой космической нестабильности я, однако, упрямо надеюсь, что неизменен Закон, всем управляющий, – если только он существует не в разлетающемся мире, как его часть, а вне его пределов, чтобы оттуда удерживать его от распада… Но, впрочем, и этот гипотетический вечный внешний абсолютный Закон не насыщает мою космическую пустоту от её одиночества – потому что он всего лишь Что-то, а не Кто-то!