Неподвижно летящая стрела

Девушка обернулась и молча поманила его за собой. Но Женька не трогался с места. Ему вдруг стало так страшно, что волосы на руках встали дыбом, а лоб покрылся испариной. Белые полупрозрачные одежды девушки, развевающиеся на ветру, не скрывали тела. И сквозь них был виден пейзаж и плавающие по небу облака…

Женька попятился и повернулся, чтобы сбежать.

Их было много — блеклых полупрозрачных лиц. Они смотрели на него пустыми глазницами и медленно, неслышно приближались.

— Прочь, нечисть, сгинь! Убирайтесь в свою преисподнюю! — закричал Женька, размахивая руками. От ужаса он забыл, что там, за его спиной, был опасный край.

А безглазые все наступали, и его трясло от страха. Еще немного — и они дотронутся до него зловонными руками. Женька сделал еще шаг и почувствовал, как нога провалилась в пропасть. Нелепо взмахнул руками и, запоздало вскрикнув, полетел вниз.

Его тело несколько раз ударилось о скалы, перевернувшись и подпрыгнув, но Женька уже этого не знал. Он умер сразу, от первого же удара, потому что камень проломил ему висок.

* * *

Марк в ужасе очнулся. Рывком сел и ощупал себя. Казалось, это он сейчас, прихрамывая, пятился от мертвецов. И еще очень сильно болело плечо.

Марк, задрав штанину, осмотрел ногу. Ничего. Сдернув куртку с плеча, он расстегнул рубашку и внимательно ощупал грудь и живот. Тоже все в норме.

— Странно, — пробормотал он и, задрав голову, посмотрел в небо.

Начинало темнеть. Судя по всему, он пролежал без сознания около полутора часов.

Марк размял затекшие мышцы, сделал несколько приседаний. Потом, слегка покачиваясь от слабости и усталости, побрел с горы вниз.

Путь домой занял больше времени, чем ожидалось. Автобусы уже не ходили, а машины проносились мимо, мигая фарами. Мобильник же, вопреки всем гарантиям, уже успел разрядиться. Один короткий звонок в службу вызова такси окончательно посадил батарею, и телефон, пискнув, выключился.

Марка начал бить озноб. К счастью, в этот момент около него остановились расхлябанные старые «жигули».

— В центр, на улицу Воровского, — сказал Таганцев и с облегчением вздохнул, когда мужчина кивнул в ответ.

— Откуда так поздно? Никак с форелевого хозяйства?

— Да.

— Работаете там?

— Нет. Просто так приезжал.

Сказал и тут же прикусил язык, увидев, как водитель напрягся.

— Странно, экскурсии там все с утра. После обеда все стараются засветло уехать.

— Так я не с экскурсией. По делам приезжал.

— По каким именно делам? На работу, что ли, устраивались?

— Ну да.

— А ну выходи! — остановив автомобиль, гаркнул шофер.

— Почему? — испуганно спросил Марк, с ужасом представляя, как он, голодный и продрогший, сейчас будет ловить на темном шоссе попутку.

— Я там всех знаю, никто сегодня на работу наниматься не приезжал! Выходи, кому говорю, дальше не повезу!

— Тихо, тихо, — Марк примирительно поднял руки вверх. — Я адвокат, веду собственное расследование. В левом верхнем кармане у меня адвокатское удостоверение. Только не нервничайте, я сейчас вам его покажу.

— Давай. Но смотри, я за тобой наблюдаю!

— Без проблем. Вот смотрите, расстегиваю молнию, достаю документ.

Марк раскрыл «корочки» и повернул удостоверение фотографией к шоферу. Тот зажег свет и внимательно всмотрелся в буквы.

— Таганцев Марк Сергеевич, — медленно прочел он.

— Это я.

— Вижу. Простите, Марк Сергеевич, что так вышло. У нас тут место нехорошее, потому и пассажиров неохотно берут.

— А чего же вы взяли? — пряча документ, спросил Марк.

— Деньги на ремонт нужны. Вон как громыхает вся, бедолага. Того и гляди движок стуканет, — вздохнул водитель. — О, глядите-ка, белка побежала через дорогу. И чего это не спится ей?

— Может, кошка?

— Нет, белка. Я их даже в темноте различаю.

Свернув с трассы на Курортный проспект, мужчина поехал быстрее. Он то и дело поглядывал на часы, и Марк, не выдержав, спросил:

— Опаздываете куда?

— Сына от тещи надо забрать. Опоздаю, выговаривать будет.

— Как это? Она ж родная бабушка, я так понимаю. Отчего же ей лишние минуты с внуком посидеть трудно?

Водитель зло засмеялся:

— У нас еще та бабушка. Тесть как умер два года назад, так она заявила, что у нее теперь новая жизнь начинается. Каждый день теперь у нее или плавание, или фитнес, или свидание.

— А если вы опоздаете, куда она ребенка денет?

— С собой заберет. Занятия свои она никогда не пропускает. До ста лет жить хочет, не иначе.

— Ну, в этом я ее не осуждаю. Я бы и сам хотел подольше пожить, да чтоб бодрым и веселым, а не старой развалиной.

Водила обиженно замолчал, и остаток пути они проехали молча. У дома на Воровского автомобиль остановился, и Марк вышел. Обошел припаркованную полицейскую машину, машинально отметив, что там сидит только водитель, и, войдя в подъезд, побежал вверх по лестнице.