Непокорная

Тыканье на прошлые ошибки его так же раздражало. Саид сразу посуровел, глаза на мгновение вспыхнули рыжим пламенем, и он упрямо сжал губы.

— Грубо, Лиза, очень грубо.

— Зато честно. Ты ведь хотел услышать от меня именно честный ответ?

— Мы же с тобой договорились всегда быть предельно откровенными, — продолжил Оборотень.

«Иногда даже слишком. Может, откровенность нас и погубила?»

— Так что ты ответишь на моё предложение, Лиз?

— Честно? — улыбнулась я и, вскинув руку с поднятым средним пальцем, чётко и громко произнесла. — Да пошёл ты.

— Опять грубишь. Америка на тебя плохо действует, русалочка. Может, ты и курить начала?

— Бросаю, — вызывающе улыбнулась ему.

Я помнила, что он терпеть не мог запах сигаретного дыма. Это был еще один пункт моего личного протеста.

А Саид улыбнулся в ответ.

Мы с ним очень похожи, даже слишком. Поэтому и понимаем друг друга без слов. Оба резкие, взрывные и темпераментные. Только за прожитые годы он научился себя сдерживать, сыскав славу одного из самых спокойных Оборотней, а я три года назад — еще нет. Теперь всё было иначе. Девочка выросла и могла ответить тем же.

Смотря в его глаза, я видела пламя, которое горело в глубине. То самое пламя, которое зеркально отражалось в моих. Привычное чувство единения захлестнуло, но не затуманило сознание. Его даже приятно вновь ощущать. Словно старого знакомого.

— К чему эти игры, Лиз? — бархатным голосом произнёс он.

«Ать-два, левой», — скомандовал строй мурашек, стремительно пробегая по телу.

Голосом Оборотень всегда умел пользоваться.

— А мы разве играем?

— Ты же хочешь меня.

«Тоже мне, открыл Америку».

— И что дальше? — спокойно поинтересовалась у него.

— А я хочу тебя.

— Мы Маги, Саид. «Хотеть» естественно для нас. Без этого мы просто не выживем.

Оборотень продолжал изучать меня своими невозможными глазами.

— Что с тобой стало?

— Выросла.

Но мужчина не слушал меня, продолжая тихо шептать:

— Куда делась яркая смешливая девчонка, которая смотрела на мир, широко открыв глаза? Радовалась каждому мгновению и так заразительно смеялась? Помнишь наш остров, Лиз? Лазурная гладь океана, и никого за сотни километров вокруг. Горячий белый песок. Мы.

Оборотню всё-таки удалось это — найти слабину в моей броне.

Моргнув, я отвернулась и вцепилась пальцами в ручки кресла.

— Всё это в прошлом, — сглотнув, ответила ему.

— Назови мне хоть одну вескую причину, почему ты отказываешься от Контракта? Деньги? Они тебя никогда не интересовали. Дело в другом?

Устала. Как же я устала от всего этого.

— Вескую причину? — едва слышно пробормотала я и вскинула голову, вновь встречаясь с ним взглядом. — Хорошо. Для просмотра и согласования Контракта понадобится не один день. А уже завтра состоится церемония моего вступления в Клан. А там уже моей судьбой будет распоряжаться Глава. Это хорошая причина для отказа?

— Клан? — искренне удивился Оборотень.

— Клан, — кивнула я. — А теперь, раз мы всё обсудили, то прошу меня простить. Работы много.

Не дожидаясь ответа, встала с кресла и направилась к двери. Но дойти не успела.

Саид всегда славился быстротой реакции и в этот раз не подкачал. Я глазом не успела моргнуть, как он оказался рядом, схватил меня одной рукой за талию, прижимая к себе, другой за шею, впиваясь в губы жарким поцелуем.

Блокнот с гулким стуком упал на ковер. И этот звук для меня показался ударом грома.

Оттолкнула ли я его? Нет, даже не пыталась. Наверное, он ждал привычных ударов, укусов, но нет. Вместо этого я с наслаждением запустила пальцы в его волосы и выгнулась, со всей страстью отвечая на поцелуй.

Искры взорвались вокруг нас сотней фейерверков. Но кому они были нужны сейчас.

Губы — сладкие, как первородный грех. Руки — такие сильные и такие знакомые. Они хаотично касались моего лица, шеи, спины, волос.

А еще этот аромат, присущий лишь ему. Он забивался в поры, становясь частью меня.

Тихий стон. Не знаю, чей он был. Его или мой?… Общий. Один на двоих, как и наша безумная страсть.

Поцелуй мы закончили одновременно. Просто разомкнули страстные объятья и сделали шаг назад, тяжело глядя друг на друга и едва дыша. Я сразу же принялась приводить в порядок блузку, пригладила волосы, поправила юбку.

— Вот теперь я точно знаю, что это ты. Солнечная девочка.

— Очаровательный эксперимент. На этом всё? Я могу быть свободна?

Обогнув его, пошла на выход, изо всех сил стараясь не сорваться на бег.

— Это еще не конец, Лиз, — донеслось мне в след, когда я уже стояла в проёме.

Закрыв дверь, прижалась к ней спиной, чувствуя, как горят и болят губы, а тело ломит от неудовлетворенного желания.

«Ну ты даёшь, мать, — пробормотала сущность, блаженно жмурясь. — Но мне нравится. Продолжай также НЕ общаться с ним».

— Чёрт, блокнот, — простонала я, вспомнив, что оставила его там на полу.

Возвратиться сейчас за ним просто не могла. Идти в кабинет, где всё пропитано нашей страстью, было сродни самоубийству.

Саид передал мне блокнот к концу рабочего дня через курьера. Наверное, понял, что я не вернусь.