Непокорная фрау Мельцер

Он был в сильном нервном напряжении и чуть не столкнулся с каретой, когда сворачивал с фабрики на Леххаузерштрассе. Так дальше не могло продолжаться. Эти постоянные споры действовали ему на нервы, он перестал быть самим собой и внезапно обнаружил в себе черты, которые раньше ненавидел в отце. Нетерпимость. Вспыльчивость. Несправедливость. Высокомерие. Черствость. Да, это было самое худшее. Что случилось с их любовью? Он не мог позволить, чтобы она была разрушена. Разве не так вышло с браком его родителей, который превратился в простую формальность? Как они жили рядом друг с другом! У них были отдельные распорядки дня, отдельные спальни. Особенно сильно страдала мама. Нет, он не хотел этого ни для Мари, ни для себя.

Пауль припарковал машину прямо у главного входа – позже Юлиус загонит ее в гараж. С колотящимся сердцем он медленно поднимался по ступенькам. Эльза уже встречала хозяина, открывая перед ним дверь. Внутри была приятная прохлада, в задней части была открыта дверь на террасу, так что легкий ветерок проникал в прихожую.

Он передал Эльзе соломенную шляпу, не решаясь задать вопрос, который так бередил его душу. Пауль глянул на вешалку – там висели две шляпы. Одна из них, яркая широкополая летняя шляпа, несомненно, принадлежала маме. Другая – серая, в форме горшка, – вероятно, шляпа гувернантки, по крайней мере, она ей подходила.

– Ваша мать просит вас в красную гостиную.

После стоматологической операции улыбка Эльзы стала еле заметной, просто ей не хотелось показывать пустоту во рту. Тем не менее лицо приобрело некоторую обаятельность. Она с сочувствием смотрела на него.

Мари в доме нет, понял он, пытаясь скрыть панику. Что случилось? Несчастный случай? О боже – лишь бы с ней все было в порядке. А дети?

Алисия Мельцер отдыхала на диване в красной гостиной, толстая пуховая подушка поддерживала ее голову, на лбу лежал холодный компресс. Рядом с ней на кресле сидела Серафина, которая время от времени окунала белое хлопчатобумажное полотенце в миску с ледяной водой и снова накладывала его на лоб Алисии.

Он тихо вошел, аккуратно закрыл дверь, стараясь не издать ни звука, и на цыпочках подошел к дивану. Мама с трудом повернула голову в его сторону, немного подняла компресс и открыла глаза.

– Фрау фон Доберн. Вы можете удалиться.

– Благодарю, фрау Мельцер… Желаю вам скорейшего выздоровления. Я буду снаружи – если понадоблюсь.

Серафина удостоила Пауля лишь кивком головы, не более того. Вероятно, она обиделась после разговора по телефону. Алисия подождала, пока гувернантка закроет за собой дверь, затем бросила компресс в миску и села.

– Хорошо, что ты наконец-то здесь, Пауль, – простонала она. – Происходят ужасные вещи. Земля дрожит у нас под ногами. Небо рушится.

– Мама, пожалуйста!

Она провела рукой по еще влажному лбу и тяжело вздохнула.

– Китти позвонила сюда полчаса назад. Мари и дети находятся с ней на Фрауенторштрассе.

– Слава богу! – невольно воскликнул он. – Я уже боялся – с ними что-то случилось.

Алисия посмотрела на него пристальным взглядом.

– Позвольте мне закончить, Пауль. Моя дочь Китти вкратце сообщила мне, что Мари не намерена возвращаться на виллу. Она хочет вместе с детьми остаться у Китти.

Пауль почувствовал, как у него перехватило дыхание. Он правильно понял? Этого не могло быть. Мари должна была быть здесь. Она была его женой. Что за безумная идея пришла в голову его сестры?

– Ты ведь не поверила ей, мама?

Алисия сделала вымученное движение рукой – жест безысходности.

– Конечно, нет. Но теперь я боюсь, что она говорила всерьез. Представь себе. – Она вынула носовой платок, потому что на глазах навернулись слезы. – Ханна, эта коварная особа, незаметно для всех пробралась в дом, собрала школьные вещи и кое-что из одежды и убежала. – Теперь ее охватило отчаяние. Она могла обойтись без невестки. Но не без внуков. Ее любимые внуки! – Пауль, она оставила нас и забрала детей с собой. Я никогда бы не подумала, что Мари способна на такое. Но вот что случается, когда женишься на женщине, у которой не было достойного воспитания. Святая Дева Мария – я сама пережила тяжелые времена в браке. Но никогда бы не подумала бросить своего мужа.

– Это все абсурд! – воскликнул Пауль. – Китти все придумала, чтобы напугать меня. Ты же ее знаешь.

Алисия глубоко вздохнула, выжала компресс в ледяной воде и приложила его к лбу.

– Я знаю свою дочь Китти, конечно. Но Мари для меня – закрытая книга. Она часто бывает такой кроткой. Такой невероятно терпеливой. Всегда готова прийти на помощь, помочь. Нет, у нее есть хорошие качества, у твоей жены. Но потом внезапно она делает вещи, которые никто не может понять. Холодная и безжалостная.

Пауль встал, чтобы обнять и успокоить мать. Он пообещал уладить этот вопрос уже сегодня. Ей не нужно больше расстраиваться.

– Все будет хорошо, мама. Я сейчас поеду на Фрауенторштрассе и поговорю с Мари. Мы все вернемся сюда самое позднее через два часа.

– Твои слова да Богу в уши.