Непокорный талисман (СИ)

Ее слова потонули в общем гомоне голосов. Зоару с трудом удалось навести порядок. Он еще раз оглядел присутствующих и вновь уверился в великой закономерности случая, собравшего всех их вместе. А затем предложил каждому рассказать все, что ему известно о молодом человеке, именуемом наследником и ведущим свое войско в столицу.

Когда все стихли, удивленно поглядывая друг на друга, изумляясь тому, что пути каждого из них необъяснимым образом пересеклись с загадочным юношей, на мгновение показалось, что он среди них, и в глазах цвета меда можно прочесть такое же удивление, как и в глазах всех соприкоснувшихся с ним:

— Как загадочны и необъяснимы дороги наших судеб!

Зоар пожал плечами:

— Ну, что же, обладатель Меча Ролана, беспорно, царской крови. И, хотя не совсем понятно, чей он потомок, у него тоже, должно быть, есть право на Хрустальный Трон. Однако, милое дитя, — обратился волшебнк к Коллет, — смею заверить вас, он не Алексис. Подлинный царский сын с этим именем сидит по правую руку от меня. Имя вашего мужа — Гош.

Коллет закусила губу, затем нахмурила брови, что-то припоминая и не без запинки промолвила:

— Да, именно так несколько раз назвала его та молодая вдова, что продала меня слугам Солнцеликого.

— Он всегда был необычным мальчиком, — внезапно сказала молчавшая до сих пор Мавра. — И в семье своих приемных родителей Гош появился внезапно. Они как-то путанно объясняли, что нашли его на торной дороге. Очевидно, лгали. Им отдали этого ребенка на воспитание.

За разговорами незаметно подкрался вечер. Зоар ничуть не удивился, что в их спальне появились еще четыре кровати, а в комнате по соседству, вдруг засиявшей чистотой, обнаружились две лежанки для женщин.

Однако и эта ночь не обошлась без сюрпризов. В полночь тонкая гибкая фигурка, словно сомнамбула, двинулась по коридору в сторону самой дальней двери. Ее магнитом притянула к себе бластящая поверхность ярко сиявшего во тьме огромного зеркала. Увиденное заставило сначала шагнуть вперед, едва не ударившись о стекло, напоминавшее застывшее сияния. Затем она отшатнулась, в испуге зажав рот, а потом отчаянный крик прорезал тишину, но, отразившись от безмолвных стен, так и остался трепетать в этой комнате, не нарушив покоя спящих по соседству.

Ранним утром Коллет в бессознательном состоянии нашли на полу возле серебряного зеркала. Она бредила, кричала, что Гошу необходимо помочь, окликала его самого, плакала, умолялала обернуться, потому что к нему подкрадывались убийцы.

Рыжеволосая пролежала в горячке почти сутки. Но, как только она пришла в себя, уже все вместе странники двинулись в путь. До крепостной стены, окружающей центр столицы, оставалось не более полутора дней пути.

ГЛАВА 33. НА ПЕРЕКРЕСТКЕ ДОРОГ

На столе царил ужасный беспорядок. Криста хотела отодвинуть в сторону громоздившиеся свитки, чтобы поставить миску с похлебкой, но интендант зашипел и замахал на нее руками. Она примостила свою ношу с краю, насупилась и проворчала:

— Царевичу нужно поесть, посмотрите, он ведь уже на тень похож.

Гош поднял больные глаза. Они желтовато светились на отливающей желтизной пергамента коже. У женщины прехватило дыхание, ей так хотелось обнять и утешить этого надломленного мужчину. Но горе возвело вокруг него еще более крепкую стену, чем прежний туман страсти, в котором он жил, когда рядом мелькала Рыжая.

Сташек вознамерился отчитать наглую бабенку, но посмотрел на наследника внимательней и, вздохнув, сам расчистил небольшое пространство, подвинул еду поближе к господину. Тот запротестовал:

— Не хочу я есть! Давай, побыстрее закончим с этими чертовыми счетами. Проклятые бумажки меня доконают!

Интендант, как и остальное окружение Лже Алексиса, уже привык и к его просторечные выражениям, и к внезапным вспышкам гнева. Все знали, как о вспыльчивости, так и об отходчивости царевича. Поэтому Сташек деликатно, но настойчиво ответил:

— Бумаги подождут с четверть часа. Вам необходимо подкрепиться. Впереди еще два перехода. Ваше прибытие в столицу должно быть впечатляющим, а у вас сейчас совершенно измученный вид.

Гош нехотя начал ковыряться в тарелке. И еда, и ежедневные обязанности руководителя, и даже необходимость вставать, одеваться, отвечать на приветствия — все превратилось в пытку, в тяжкую непосильную ношу. Его уже не интересовало приближение к еще недавно вдохновлявшей цели. Исчезли мечты о Хрустальном Троне, словно бы утратившем прославленные блеск, сияние, могущество.

Юношу раздражало внимание окружающих, тяготила навязчивая опека Кристы. Вдовица увязалась за ним, предложив себя в качестве служанки. Обычно твердый и резкий командир отряда Платон не устоял перед натиском напористой крестьянки… По правде говоря, бравый служака даже был доволен ее рвением и заботой о наследнике, явно сдавшем после исчезновения своей молоденькой жены.