Непокорный трофей (СИ)

Именно тогда появилась она – Снежная ведьма Алерна. Этхельда.

Торем иногда пытался вспомнить, что именно случилось в ночь Черной луны. Как так вышло, что он не умер, а наоборот, стал сильнее, выносливей, словно хищник. И еще… он стал бессмертным.

Эта смерть была уже третьей. Третий раз жизнь утекала из его тела. Трижды он видел небесные врата. Но каждый, какая-то неведомая сила возвращала его обратно на землю, при этом отнимая у него часть человеческой души.

И было чувство, что однажды, в этот мир вернется далеко не человек.

Плата за бессмертие и черное колдовство всегда высока. Гораздо выше, чем кто-либо мог себе представить.

И только Этхельда знала наверняка, чем придется заплатить Торему за ее дар. Но она не откроет правды.

Здесь, в землях Элехории, в постоянном ожидании нападения, его звериные способности были куда более кстати, чем любые другие умения.

Торем крался к лагерю тихо, словно барс, который лишил его жизни впервые. Не потревожив ни ветки, ни сонно нахохлившейся птицы.

Краем глаза отметил, как его люди тихо снимают сонных часовых, как Этхельда, щелкнув пальцами, разжигает уже истлевшие до пепла угли и тут же опускает сухую ветку в голубоватый колдовской огонь.

Пусть. Они отвлекут внимание, пока их предводитель заберет то, за чем сюда пришел.

Торем прикрыл глаза, прислушиваясь, пытаясь почувствовать, куда ему следует идти далее. И словно по тонкой нити двинулся между палаток. Все так же беззвучно, невидимо, словно тень. Укутавшись туманом и предрассветной дремой. Скользил между шатров и палаток простых солдат.

Запахло дымом. Резко, едко, раздражающе. Торем бросил взгляд в сторону, где уже полыхали палатки. И ускорил шаг.

Поднимался шум. Послышались выкрики и звон оружия. Лошади, вырвавшись из загона, галопом помчались вверх по реке. Но Торем лишь краем глаза все это отмечал, направляясь к той палатке, к которой вело его звериное чутье.

Прямо на него выскочил из ближайшей палатки сонный воин в развязанных кальсонах. Торем тут же оглушил его рукоятью меча и перешел на бег. Чтобы спустя мгновение влететь в тот самый шатер.

Он не сразу понял, что хрупкая девичья фигурка, свернувшаяся на грубо сделанной кровати, и есть принцесса Элехории. В разодранном белом платье, исполосованном кровавыми полосами... Копна черных спутавшихся и слипшихся волос небрежно упала на лицо. Но ее запах он не спутал бы ни с чем.

Проклятый выродок. Разве так можно обходиться с женщинами? Торем поймал себя на том, что трезвый ум туманила ярость. И сейчас ему хотелось вырвать глотку ублюдку, возомнившему себя непонятно кем.

Этому королевству не нужны захватчики. Его уничтожат бестолковые короли.

Адриана хрипло вздохнула и приоткрыла глаза, но так и не смогла сфокусировать на нем взгляд.

– Проклятье! – процедил Торем сквозь зубы. И быстро приблизился к ложу. – Потерпи, я заберу тебя!

Глава 16

Адриана

Тьма сгущалась вокруг. Растворяла сознание, затмевала мысли, чувства, эмоции.

- ...я заберу тебя! Слышишь? Ты отправишься со мной в Лертанию! – голос Джералда бился в воспаленном сознании. – Я не отдам тебя на растерзание Гертельну... Это я подкупил старую ведьму!

Во тьме его образ появился перед глазами. Лицо с заостренными скулами, волосы, прилипшие ко лбу, его внимательный взгляд... Он не знал! Не знал, что натворил!

- Нет-нет-нет... – я заметалась, ощущая как бешено колотится сердце.

Мгновение, и образ Джералда исчез, уступая место тому, на кого я надеялась, кого любила всем сердцем.

- Тобиас! – с губ сорвался сиплый крик.

А следом сознание пронзил холод, проникающий под кожу, леденящий душу, соединяя крупицы воспаленного сознания. Будто ледяная морская пучина приняла мое тело в свои последние объятия.

Жива ли я?

Пересохшими губами сделала вдох. И тут же вновь нахлынула боль. Тупая. Ноющая. Подавляющая. Возвращающая к реальности.

К той самой реальности, в которую я отказывалась верить. И все же я жива...

- Тобиас... – собственный голос напоминал шелест. Попыталась приподняться, но тут же бессильно рухнула на что-то мягкое.

И вновь по спине прокатилась волна холода. И боль отступала. Медленно, упрямо. И в то же время затуманивая разум. Заставляя вновь погрузиться в мир грез.

- Его здесь нет, – тихий смутно знакомый шепот раздался совсем близко, будто в моей голове. – Тебе нужно отдохнуть. Спи...

Боль растворилась. И вновь сознание несло по бурной реке собственных воспоминаний. Они проносились перед глазами, заставляя видеть свою жизнь со стороны. Видеть то, что раньше было скрыто.

Тобиас. Его рука, сжимающая кнут, его резкие слова отпечатались в памяти навечно. Он будто потерял человеческий облик, стал жестоким зверем. Будто власть дурманила его голову. Но все началось не сегодня. Не в тот момент, когда заговорила старуха. И даже не в тот момент, когда на наши земли пришли чужаки. Все началось гораздо раньше. Только бесконечная и безграничная любовь затмевала разум. Мое слепое доверие стало его оружием. Но вместо того, чтобы защитить, он сам нанес удар.