Непоправимый брак

– Не знаю. Убийца скрылся на машине, пешего бы собака нашла. Там собака работала. Ты пойдешь на похороны, Боря?

– Нет.

Все правильно, Борис директор, а Анфиса секретарша. Директора секретарш не хоронят.

Лера поднялась и пошла к двери.

* * *

Оттого что Леры не оказалось на работе, стало тоскливо. Странное что-то с Петром творилось, утром с вожделением вспоминал, как она была готова ему сдаться, а сейчас поймал себя на том, что хочет подчиняться ей.

Сейчас он был готов поехать на край света, чтобы ее увидеть.

Мог бы позвонить, напроситься на свидание, но побоялся, что она ему откажет.

– Голова разболелась, – поднявшись в офис, Петр заглянул к Борьке. – Поеду-ка я домой. Не возражаешь?

– Езжай, конечно, – великодушно отозвался начальник.

От великодушного тона стало еще тоскливее. Он, Петр, классный инженер, спец хорошего мирового уровня, спрашивает разрешения у неуча Борьки.

Петр тихо закрыл дверь и, не заходя в свой кабинет, вышел из здания.

Без машины было непривычно. Петр медленно пошел в сторону метро, на ходу доставая телефон.

– Пап, ты дома? – спросил он, когда отец ему ответил.

– Дома, – проворчал отец. – Где же мне быть…

На самом деле быть он мог много где, отец постоянно встречался с какими-то друзьями и даже подругами, а во время коронавирусного локдауна непрерывно торчал в скайпе.

– Я сейчас приеду, – решил Петр.

– Приезжай, – проворчал старик, стараясь скрыть радость.

От жалости защемило сердце. После смерти мамы отец как-то особенно радовался, когда Петр навещал его, и всегда пытался это скрыть. Боялся стать для сына обузой.

Петр сунул телефон в карман джинсов и спустился в метро. В отличие от Борьки костюм Петр надевал редко, только на официальные мероприятия, подчеркивая, что он всего лишь инженер, рабочая лошадка.

В метро он не спускался давно. Пожалуй, уже больше года. Метро казалось знакомым и незнакомым одновременно, Петр почувствовал себя туристом в чужом неинтересном городе. Он с облегчением вышел, проехав несколько остановок.

– Прогуливаешь? – усмехнулся отец, отперев ему дверь.

– Прогуливаю, – покаялся он.

Маленького Петра отец настойчиво приучал к дисциплине.

– Умей распределять время, – внушал он сыну. – Тогда его будет хватать на все.

Отец всю жизнь проработал в системе МВД. Начинал простым участковым, закончил чиновником. Он и сейчас частенько где-то подрабатывал, только о своих делах не распространялся, а Петр не спрашивал. Пустого любопытства отец не одобрял.

– У нас секретаршу убили, – переобуваясь в тапочки, сказал Петр. – Стерва была, если честно. Ее Борька привел. Говорят, он с ней спал.

– Говорят или спал?

– Откуда я знаю! Я свечку не держал.

– Борис ведь женат… – задумался отец.

Подробностями собственной работы он не делился, а Петр частенько о своей рассказывал.

– Женат. Иначе не был бы директором.

– Есть хочешь? Могу пельмени сварить.

– Хочу, – решил Петр.

Старик пошел на кухню, Петр отправился за ним, уселся в углу стола. На этом месте он сидел, сколько себя помнил. Ставил книгу на подставку и втыкался в нее. Мама ворчала, а отец читать за столом разрешал.

– Как ее убили? – не поворачиваясь к Петру, спросил отец.

– Секретаршу?.. Застрелили. На даче под Москвой. Убийца вроде пока не найден.

– Борис должен попасть в подозреваемые. И его жена тоже.

– Пап, я не знаю, спал он с ней или нет. Мне это, в общем-то, все равно, – поморщился Петр. – Ну его к черту. Я тебе другое хочу сказать…

Петр замолчал.

– Ну говори, говори, – поворачиваясь к нему, поторопил старик.

– Я, возможно, скоро женюсь.

Петру показалось, что слова вырвались сами, и он им удивился.

Слова вырвались, потому что мысль о женитьбе на Лере назойливо вилась в голове, а он ее не замечал и старался думать об этой девушке как об очередной недолгой подружке.

– Кто она? – Отец снова отвернулся к плите.

– Нормальная девушка. Москвичка. Окончила медицинский, работает косметологом. Не бойся, меня не окрутила заезжая авантюристка.

– Этого можно не бояться, – усмехнулся отец.

– Почему? – заинтересовался Петр. – Я не представляю интереса для заезжих авантюристок?

– Ты умный, Петя, – серьезно объяснил папа. – Ты сумеешь отличить нормальную женщину от шлюхи.

Хорошо, что он приехал к отцу. Мрачное настроение уходило.

* * *

Внизу помещался некролог. Бумагу повесили боком к турникетам, и, входя в здание, Лера его не заметила. Увидела, когда шла к выходу.

На большой фотографии Анфиса строго смотрела в объектив. Наверное, снимок взяли откуда-то из личного дела.

Обычно на мир Анфиса смотрела с усмешкой.

Под фотографией и текстом о трагической гибели молодой сотрудницы стояла ваза с красными гвоздиками.

Эти цветы Анфиса терпеть не могла. И упорно дарила их подругам на день рождения. То ли над собой смеялась, то ли над именинницами.

С Анфисой всегда было неясно, шутит она или говорит серьезно.

Лере гвоздик подруга никогда не дарила. Лере она приносила розы, или лилии, или еще какие-то цветы, названия которых обе не знали. Для Леры Анфиса выбирала красивые букеты, Лере становилось грустно, когда приходилось их выбрасывать.

– Какой ужас… – произнес над ухом тихий голос.