Непоправимый брак

Едва отперев кабинет, он позвонил Дементьевой, выслушал, что приборы уже запущены в обработку, попросил немедленно звонить, если возникнут трудности, и принялся просматривать почту.

Писем было много, Петр на них отвечал, стараясь отогнать ненужные мысли. Те возвращали к Борису, к вчерашнему переполоху и к тому, что Борька решил откровенничать с Лерой.

Черт возьми, у него для этого жена есть!

Инна никогда не казалась Петру дурой. Заторможенная немножко, но это ей даже шло, создавало ореол загадочности. Петр не сомневался, что любые решения Инна обдумывает тщательно и советчиком для мужа будет хорошим.

Мысли мешали. Он достал телефон, позвонил отцу.

– Я сам собирался тебя набрать. – Отец звонку обрадовался, у Петра от жалости привычно сжалось сердце.

Нужно звонить отцу почаще.

– Узнал я кое-что про твоего начальника цеха.

– Что? – Петр крепче сжал трубку.

– Отравился он… Подожди. – Отец на минуту замолчал и продиктовал плохо выговариваемое название вещества. – Знаешь, что это такое?

– Знаю. Этот раствор у нас на заводе используется. Что-нибудь еще есть?

– Есть. В тот вечер Абросимова видели в пивном ресторане. Официантка считает, что он кого-то ждал. Сидел на веранде. Заказал шашлык, но есть не торопился. Потом достал двухсотграммовую фляжку коньяка, попросил принести рюмку. Там это не возбраняется. Официантка Абросимова знает, она в ресторане сто лет работает, а он часто заглядывал.

– Ты читал ее показания? – уточнил Петр.

– Опера рассказали. Как Абросимов уходил, официантка не видела, он еще посидел, после того как с ней расплатился. Коньяк весь выпил, фляжку она потом выбросила. Говорит, та была необычная, красивая, она даже хотела ее домой отнести, использовать в качестве вазочки.

– Почему она решила, что он кого-то ждал?

– Официанты обычно это подмечают. Может, на часы поглядывал, может, в сторону дороги. Ресторан недалеко от трассы находится.

– Спасибо, пап.

– Не за что.

– Папа… – Петр замялся. – Я на днях к тебе зайду. С девушкой. То есть с невестой, – уверенно поправился он.

– Помирился с подругой? – усмехнулся отец.

– Помирился, – улыбнулся Петр.

– Ну что ж, заходите, буду ждать. А жениться тебе давно пора. И детей завести, а то вырастить не успеешь. – Отец помолчал. – Это только кажется, что жизнь длинная, а на самом деле, не успеешь оглянуться, а она уже прошла.

Отец еще говорил, когда зазвонил городской аппарат. Петр, торопливо простившись, снял трубку.

– Это Дементьева, Петр Геннадьевич, – виновато проговорила трубка.

– Что случилось? – тоскливо насторожился Петр.

Надо было ехать на завод, а не радовать себя близостью к Лере. Пока он здесь работает, манкировать обязанностями не стоит.

– Завтра Николаича хоронят. Я сейчас с его женой разговаривала. Вот решила вам сказать.

– Правильно решили. Я приеду на похороны.

– Борис Викторович тоже придет, – непонятно чему обрадовалась Дементьева.

– Он сейчас на заводе? – удивился Петр.

Вчера Борька так психовал, что Петр был уверен, директора теперь на завод никакой силой не затащишь. Впрочем, пристрелить Бориса можно в любом месте, для этого не обязательно ехать за город. Директор не идиот, должен это понимать.

– На заводе, да. Кажется, собирается уезжать.

Нет, пожалуй, Борька не так труслив, как Петр о нем думал.

– Если возникнут проблемы, звоните немедленно.

Петр положил трубку и посмотрел на часы. Обедать было еще рано, и он опять уткнулся в компьютер.

* * *

Работать расхотелось. Глеб закрыл ноутбук и удивился, что ясный солнечный день еще минуту назад вызывал у него если не радость, то, по крайней мере, удовольствие.

Ничего, кроме скуки, в деревне не было. Ни зимой, ни летом. Права Уля, нечего здесь делать.

Взяв ноутбук, Глеб поднялся на крыльцо, вошел в дом.

Тетка вопросительно на него посмотрела.

Надо было сказать ей, что он уезжает прямо сейчас, но Глеб зачем-то предложил:

– В магазине ничего не нужно? Пройтись хочется.

– Скучно? – посочувствовала родственница.

В проницательности ей не откажешь, это точно.

– Езжай в Москву, Глеб. Я тебе всегда рада, но мучиться ради меня не надо. И стеречь меня не надо, я никому, кроме тебя и твоих родителей, не нужна.

– Что купить в магазине? – вздохнул Глеб.

Тетка задумалась, начала перечислять. Глеб мысленно повторял. Впрочем, список оказался небольшой, его труднее забыть, чем запомнить.

Телефон он достал, едва выйдя за калитку. Отошел к кустам и набрал Улю.

Ему хотелось сделать это именно сейчас.

– Да! – Уля всегда так отвечала. – Привет.

– Привет, – поздоровался Глеб. Решительностью он был переполнен, а слова не находились. – Уля… Я…

Она молчала.

– Ты меня прости, но… Мы не будем больше встречаться, – наконец выдохнул он.

Черт… Надо было сформулировать это как-то по-другому.

– Мы уже не встречаемся, – спокойно заметила Уля.

Глебу даже показалось, что она улыбнулась.

– Прости, что так вышло.

Она опять помолчала, и в трубке щелкнуло.

Он поступает вопреки логике. Нужно было прямо сейчас ехать к верной подруге и постараться забыть про малознакомую Леру, а он сделал все, чтобы остаться одному.

Он не знал, кого ему жалко больше, себя или Улю.