Непоправимый брак

Как ни странно, оба встрече обрадовались, и Петр, вместо того чтобы подняться к родителям, отправился с приятелем в ближайший пивной ресторан.

Сначала посидели там, потом у Петра дома.

О том, где служил, Братеев не распространялся, да Петр и не слишком выспрашивал. О себе сказал только, что работает в фирме, которая когда-то была сильно засекречена.

– Вы там случайно не выпускаете что-нибудь, на что может найтись покупатель? – заинтересовался уже хорошо пьяный Вовка.

– Мы всякое выпускаем, – засмеялся Петр.

– Хочешь, я тебе адресок черкну? Можно неплохо заработать.

– Не хочу! – отрезал Петр. – Захочу заработать – уеду за границу.

– Таких сумм нигде не заработаешь! Настоящие деньги даются только тем, кто рискует.

– Отстань, – поморщился Петр.

Но Вовка все-таки написал на валявшемся на столе у Петра сборнике фантастики электронный адрес.

Если бы он был написан на чем-то другом, например, на салфетке, то отправился бы в мусорное ведро, но выбрасывать книжку было жалко и незачем.

Петр запер отцовскую квартиру, спустился к машине. Поток из города был неплотный, но ему казалось, что он добирался полдня. Раздражало все: светофоры, пешеходы на неконтролируемых зебрах, солнце, из-за которого пришлось опустить шторку.

До смерти хотелось позвонить Борису и услышать, как не отвечает телефон. И знать, что он уже никогда не ответит.

Петр сдержался, не позвонил. Незачем давать ментам основания для лишних вопросов.

Охранник на проходной угодливо заулыбался, поздоровался.

– Директор не приезжал? – равнодушно спросил Петр, проходя мимо.

– Нет. Не было сегодня. – Охранник для верности потряс головой.

Кабинетом здесь Петру служил закуток в цеху Николаича. Раньше это его устраивало, кроме компа ему ничего нужно не было. А сейчас захотелось понадежнее укрыться от посторонних глаз.

Пожалуй, имело смысл воспользоваться Борькиным кабинетом.

Петр вернулся к охраннику, попросил ключи от кабинета директора. Охранник вопреки инструкции их протянул, конечно.

Как ни странно, кабинет не был заперт.

Смысл того, что он слышал, пытаясь отпереть дверь, дошел до него не сразу. Наверное, потому что он совсем не ожидал застать здесь Борьку.

Петру пришлось сделать над собой усилие, чтобы заговорить.

* * *

Торчать у окна было бессмысленно, но Инна стояла там и с трудом себя сдерживала, чтобы не звонить Боре. Около шлагбаума никакая машина надолго не задерживалась. От этого тревога только возрастала, стало казаться, что преследователь заметил Борю в такси и теперь… О том, что могло быть теперь, лучше было не думать.

Затекла шея. Инна потерла ее рукой, еще немного постояла и не выдержала, торопливо спустилась во двор. На детской площадке топтался малыш лет двух, рядом с ним молодая мама весело болтала по телефону.

Парень-азиат стриг траву на газоне.

Инна обошла дом, выглянула из-за угла. Серый «Фиат» стоял метрах в десяти от шлагбаума. Инна торопливо опять спряталась за угол.

Рядом находилась дверь в детский развивающий центр, она водила сюда Мишу, пока не отдала ребенка в сад. Раньше в центре было детское кафе. Существует ли оно теперь, Инна не знала.

Кафе существовало. Девушка на ресепшене вопросительно посмотрела на Инну, Инна, не обращая внимания на девушку, прошла к стойке с выпечкой.

Сидящий на стуле рядом с дверью охранник не обратил на нее никакого внимания.

Окно кафе выходило в переулок.

– Два пирожка с вишней, – улыбнулась Инна буфетчице.

Она всегда покупала здесь Мише пирожки с вишней, когда они приходили на занятия танцами и лепкой.

Подошла женщина с двумя детьми. Малыши шумели, требовали мороженого.

Девушка-буфетчица положила пирожки в пакет. Инна расплатилась, достала телефон и подошла к окну. «Фиат» с номером два-два-четыре стоял прямо напротив окна.

Торопливо сфотографировав машину, Инна помчалась домой.

Она не смогла описать Боре мужчину, которого видела в лесу. Дядька как дядька, среднего роста, седой.

Сейчас она не сомневалась, в лесу она видела водителя «Фиата». Тот сидел к ней вполоборота и равнодушно смотрел перед собой. На правой щеке почти у самой губы у него был еле заметный шрам, странно, что она не вспомнила про него, когда описывала дядьку мужу.

Инна торопливо набрала Борю, он не ответил.

Минут через пять она набрала его снова. Потом еще раз.

Когда телефон зазвонил сам, ей казалось, что она совсем перестала соображать от паники.

– Инна… – неуверенно сказала Лера. – Мне недавно звонил Борис… Хотел что-то сказать, а теперь не отвечает… Он дома? Я отчего-то беспокоюсь.

Инна привыкла совсем не думать о Лере. Сначала она не хотела видеть Леру, потому что тонула в боли, которую причина ей Анфиса, и мечтала от всех спрятаться. Потом она боялась за Борю, и ей было не до подруги.

– Где Петр? – перебила Инна.

– Петр? – опешила подруга. – На работе. Почему ты про него спросила?

Нельзя было говорить о Петре… Лера будет спасать любимого, как Инна – Борю.

– Почему ты спросила про Петра?

– Так… – хрипло промямлила Инна. – Извини.

– Инна, что-то случилось?

– В каком смысле? – Губы сделались сухими, их приходилось облизывать. – Я не могу сейчас разговаривать. Извини.