Неповторимое. Том 2

Торговец сказал, что ни моджахеды, ни пакистанцы-военные, ни он и его друзья по торговле ничего подобного не только не видели, но и не могли себе даже представить, хотя сам он – человек с большой фантазией. По его словам выходило, что «исламские комитеты», которые стояли над полевыми командирами, и сами полевые командиры – главари отрядов и их штабы – все, предназначенные для руководства моджахедами, в Кунарском ущелье были перебиты и в незначительных количествах сбежали в Пакистан. Были также уничтожены все склады с оружием и боеприпасами, причем не только непосредственно в Кунарском ущелье от Джелалабада до Барикота, но и в выходящих в него других малых ущельях, как, например, в ущелье Печдара.

Потом он подробно обрисовал картину по каждому району.

Я все больше и больше проникался к нему доверием, потому что он называл такие фамилии и приводил такие факты, которые действительно имели место. Он говорил, что особо эффективным, оказывается, было наше решение не обстреливать те кишлаки, куда местные жители не пускали банды мятежников. И на самом деле перед началом операции ко мне на командный пункт приходила группа старейшин из одного небольшого ущелья, где находилось четыре кишлака, с просьбой не обстреливать их. Я дал согласие, но в свою очередь сам поставил условие: в кишлаках не должно быть ни одного моджахеда и чтобы со стороны их кишлаков не было ни одного выстрела. Кроме того, в случае если правительственным или советским войскам, совершая маневр, придется проходить по их ущелью и кишлакам, то не должно быть никаких столкновений. Они согласились и заверили, что все будет выполнено. Я попросил их, чтобы они такую же работу провели и с другими их соплеменниками и соседями. Они пообещали, правда, не очень уверенно. Что же касается кишлаков на восточном берегу Кунара (ближе к границе с Пакистаном), то, по их мнению, это было делать бесполезно.

Этот факт мирного отношения к местным жителям был воспринят афганцами весьма положительно. И торговец, рассказывая об этом, совершенно не привирал.

Закончив повествование обо всей Кунарской операции, он вдруг переключился на событие, произошедшее в Мароварском ущелье.

Вначале он сказал, что в это время сам лично был в Асадабаде, где у него имеется два дукана (магазина), и что он только привез из Пакистана дополнительно товар.

– А как, где и на чем ты переехал госграницу? – спросил я.

Торговец удивленно посмотрел на меня, потом на офицера-переводчика и невозмутимо ответил:

– То есть как где? Там же, где и все, кто едет на машине, – по основной магистрали Исламабад – Джелалабад. У меня большая крытая машина. Старенький «мерседес», но надежный. Уже служит много лет.

– Но ведь там пограничные посты с обеих сторон?! – воскликнул я. – Я же бывал там и сам все видел.

– Верно, посты есть. Если я еду из Исламабада, то вначале я проезжаю пакистанский пост, а затем афганский. Всегда так было, и так, надеюсь, и будет, слава Аллаху.

– И что же – совершенно беспрепятственно? – Я уже стал говорить с напряжением. Заметив это, он спокойно ответил:

– Я не знаю, что вы имеете в виду, но те и другие пограничники проверяют у меня документы, затем я им плачу по сложившимся тарифам, они заглядывают в кузов, сверху, снизу – не везу ли я кого-нибудь, и затем я еду дальше. Правда, когда на пограничный пост приезжают какие-нибудь начальники, то мы поодаль выжидаем, когда они уедут. По маршруту меня обычно останавливают еще в двух-трех местах и отбирают немного продуктов или керосина.

А так все нормально.

– Мы отвлеклись от главного. Давайте продолжим.

И Магомед подтвердил, что действительно на базаре в Асадабаде прошел слух, будто в одном из кишлаков должны были собраться главари отрядов моджахедов из ближайших районов и разработать под руководством исламского комитета план уничтожения воинских частей правительства и Советской армии в Асадабаде. Однако слухи надо тщательно проверять. Они довольно часто подтверждаются, а иногда их распространяют специально, в расчете спровоцировать необдуманные действия. Так произошло и с Мароварским ущельем.