Непреклонность (ЛП)

– Думал, ты уходишь, – произнёс Эли, его дыхание теплом стелилось по моей щеке. Слишком близко, чтобы быть приятным.

Я вскочила на ноги, не беспокоясь о том, что он подумает. "Ладно, довольно этого".

– Мы уходим. Мой друг отправился за машиной, и мы его ждём.

Я понимала, что начала лепетать, но мне хотелось проложить некую дистанцию между собой и Эли. Что-то в нём ощущалось не вполне правильным, и он начинал играть мне на нервах. Я пошла в сторону Питера, пока не почувствовала ладонь на своей руке. Это не сдержало меня, но всё же стало причиной того, что в моей голове был приведён в действие сигнал тревоги. Ранее сказанные Николасом слова зазвенели в моём разуме. "Оставайся со своими друзьями. Эта часть города небезопасна для одиноких девушек ночью".

– Ты, кажется, ни с того, ни с сего очень заторопилась уйти. Я же ничего такого не сделал, верно?

– Нет, нет, ничего подобного. Мне просто показалось, что я слышала, как подъезжает наша машина.

Я попыталась сглотнуть, но во рту у меня пересохло. "Где же Роланд?"

– Ты ужасная лгунья, знаешь ли, – нежно сказал Эли. Он переместился чересчур быстро и оказался прямо передо мной раньше, чем я осознала, что происходит: – Но ты такое занимательное создание, что я прощу тебя за это.

Мой разум изо всех сил боролся за понимание того, что видели мои глаза. "Как он...?"

Реальность врезалась в меня подобно грузовику, выбив воздух из моих лёгких и послав острые шипы страха в мой мозг. Я открыла было рот, чтобы позвать на помощь, но лишь нашла себя вынужденной оставаться безмолвной благодаря твёрдой руке на моих губах. Улица затуманилась, и я обнаружила себя в аллее, лицом прижатой к стене здания и не способной двигаться или громко закричать.

– Сара, – прошипел он мне в волосы.

Ужас грозил мне удушьем, когда образ изувеченного тела моего папы всплыл перед глазами. "О, Боже, нет. Пожалуйста, не таким образом".

Я закричала в руку Эли и стала буйно бороться в попытке вырываться из его захвата, но его хватка была сродни стальным прутьям, быстро подавив меня. Он тихо рассмеялся мне на ухо и прижался всем своим телом ко мне.

– А ты борец, мне это нравится.

Я могла услышать возбуждение в его голосе, и почувствовала, как его тело отреагировало на мой страх. Моё сердце готово было вырваться из груди.

– Как только я посмотрел в твои красивые зелёные глаза, то сразу понял, что хочу обладать тобой. Те другие девушки, они жеманны и заискивающие, и сделают абсолютно всё о чём я их попрошу. Но ты... ты другая. Ты орхидея среди одуванчиков, – свободной рукой он скользнул вдоль моего горла, и я захныкала. – Теперь ты моя, маленький цветочек, и я не могу дождаться момента, когда вкушу твой сладкий нектар.

Его слова послали дрожь отвращения по мне. Я была зажата между ним и стеной, его запах резко ворвался в мои ноздри, и я едва не подавилась рвотным позывом от тщедушной вони, которой насквозь была пропитана его кожа. Поначалу это был слабый запах, замаскированный дорогим одеколоном, но чем дольше он держал меня, тем сильнее становился запах. Однажды я нашла лису с очень инфицированным порезом. Эли дурно пах точно таким же зловонием гниющей плоти и смерти.

– Только сначала я должен кое-что узнать, – прошептал Эли и развернул меня к себе лицом, при этом всё также ладонью закрывая мне рот. В слабом освещении аллеи я смогла увидеть, как он чуть ли не ласково мне улыбается: – Как ты это сделала? Как ты прервала внушение? Никто никогда ещё не устоял против моей воли.

Он начал отводить руку от моего рта, и я втянула глубокий вдох, намерившись закричать во всё горло. Он откинул мою голову, заставив меня посмотреть прямо ему в глаза.

– И ещё кое-что, маленький цветочек. Если ты позовёшь на помощь, я разорву твоих маленьких дружков в клочья. Ты же не хочешь этого, не так ли?

Мои глаза распахнулись ещё шире, и я лихорадочно покачала головой.

Его губы приоткрылись в улыбке, и я в ужасе наблюдала, как два изогнутых змееподобных клыка увеличивались у него во рту, отражая слабый свет. В этот момент я поняла, что испытывает мышь, когда смотрит в глаза гремучей змеи. Мышь осознает, что вот-вот умрёт, но она слишком загипнотизирована страхом, чтобы двигаться.

Когда Эли поднял руку к моему лицу, я попыталась отстраниться от чёрных когтей, длиной в дюйм (~ 2,5 см), появившихся на месте его ногтей. Он легонько коснулся моей щеки, и я задрожала от ощущения холодных, жёстких когтей на своей коже.

– А теперь расскажи, как ты противостояла мне, и я обещаю, что твои друзья не пострадают.

– Я... я не знаю.

Он вздохнул с раздражением, и опустил свою когтистую руку ниже, задев моё горло. Я судорожно сглотнула.

– Я не лгу. Пожалуйста... Я не понимаю, что ты от меня хочешь услышать.

Эли прищурил глаза и, опустив взгляд, пристально на меня посмотрел.