Непревзойденные

Ну, хорошо, о'кей. То есть совершенно конкретно, два раза мне говорить о том, что «Роднина, вот дверь – и гудбай», не надо. Я с болью, но очень быстро все передала, всех своих спортсменов. Какое-то время я посидела дома. Значит, потом – все-таки скучно. Пошла преподавать в Институт физической культуры на кафедру физического воспитания (туда ее пригласил ректор института Игуменов – сам в прошлом олимпийский чемпион, который предложил ей работу преподавателя на кафедре конькобежного спорта. – Ф. Р.). Так как эти наши институты подчиняются ведомству, то все время, что я там работала, меня держали почасовиком. Потому что Спорткомитет СССР и особенно отдел фигурного катания СССР – они как-то не видели во мне преподавателя. Ну, почасовиком меня могли взять.

И куда бы я ни тыркалась, вот, в общем-то, я поняла, что… Я попыталась пойти в общественную организацию, в федерацию города Москвы. То есть у меня амбиции вполне нормальные – я не бралась за федерацию, там, РФ или Советского Союза. Я взялась… Мне тоже просто вот так взяли, щелкнули пальцем по носу. И когда вдруг пришло предложение поработать в международном Центре фигурного катания в Лейк-Эррохеде близ Лос-Анджелеса (ее позвал туда директор этого Центра Робин Казинс, тоже в прошлом олимпийский чемпион. – Ф. Р.), я согласилась…»

У тех, кто видел эту историю вблизи, есть свое мнение на этот счет. Например, первый супруг нашей героини Александр Зайцев сказал о ее отъезде в Америку следующее:

«Сейчас, когда прошло время, Ирина наверняка призналась себе, что тогда сделала ошибку. Новому супругу необходимо было выехать за рубеж, и с Ириной помощью это получилось намного проще. Имя Родниной просто использовали. И это не я сказал, а Ирина мама. Мама, которую я люблю до сих пор. Тогда сложилась странная ситуация: теща заняла мою сторону. Не потому, что я такой хороший. Просто мама все предвидела. Так потом и вышло. Когда выезд из страны в страну стал «свободным», Ирина оказалась ненужной…»

Итак, в Америку Роднина уехала в марте 1990 года, когда еще был жив Советский Союз (хотя и дышал уже на ладан). Первое время ее семья (сын, дочь и муж) снимали в Америке коттедж (они тогда еще не предполагали, что останутся там надолго). Затем купили собственный дом, а сама Ирина даже стала владелицей небольшого частного катка.

И снова послушаем рассказ И. Родниной: «Я, честно скажу, во-первых, с легкостью подписала этот контракт с полной уверенностью, что все равно меня не выпустят. И когда мне буквально через 3 месяца – если я подписала где-то в середине декабря, то 1 марта мне позвонили из Министерства иностранных дел и сказали: «Ваши документы готовы, виза готова»… Ну, уже контракт подписан – уже просто даже неприлично. Потому что я не привыкла людей подводить. И, конечно, было дико интересно. Контракт был на 2 года. То есть, мне казалось, 2 года – это не самое страшное время, и поучиться, и посмотреть. Вот так я оказалась в Америке, в Лейк-Эрроухеде. Это Калифорния, ее южная часть, в горах, там есть искусственное озеро, оно было сделано более 100 лет назад итальянской мафией, потому что они скрывались там от полиции. Мафия торговала спиртным и табаком, все это возилось из-за границы, то есть из Мексики. То есть место совершенно сумасшедшее. Я попала просто в какой-то рай. Рай вот чисто внешне.

Я занималась тренерской работой, но я попала еще в достаточно райские условия как тренер работать. Но, конечно, я была для них все-таки представителем Советского Союза, это март 1990 года. Естественно, я для всех была та, которая на 12 лет им перекрыла кислород. И, естественно, вот, все от меня ждали. У меня не было английского языка, у меня был немецкий язык, но, слава богу, вся терминология фигурного катания – она все-таки идет на английском языке, поэтому худо-бедно элементы я более-менее знала.

И, конечно, совершенно другая система и форма работы. Мне сложно пришлось первые 1,5 года – я даже специально вставала поближе, там работали великие тренеры: Кристоф Асе, Кэрол Френк. То есть это действительно был в первую очередь международный центр по тренерскому составу. Контингент у меня был обширный – как дети, так и молодежь со стариками.