Непридуманные истории

На стене висело несколько наградных грамот от городского отделения Фонда мира, от областного и даже из Москвы.

– Ну и что?

– А то, что добровольно-принудительная сдача денег в Фонд мира – основная деятельность прихода и особая забота бухгалтера. Клавдия Никифоровна ни за что не согласится на крупные расходы в ущерб ежемесячным взносам в Фонд. Так что это бесполезная затея, тем более она ссылается на запрет горисполкома.

– А кто у вас в горисполкоме курирует вопросы взаимоотношений с Церковью?

– Этим ведает зампред горисполкома Гришулин Андрей Николаевич. Только вы от него ничего не добьетесь, это как раз его требование сдавать все в Фонд мира.

– Мне все равно надо представиться ему как вновь назначенному настоятелю.

Отец Никита сел в свой старенький «москвич», доставшийся ему от отца, и поехал в горисполком. По дороге он заехал в киоск «Союзпечать» и купил свежих газет, предполагая, что его могут сразу не принять и ожидание в приемной можно скоротать чтением прессы. Так и получилось. Секретарша попросила его подождать, так как у Андрея Николаевича совещание. Он присел на стул и развернул газету. На первых полосах было сообщение о развертывании натовской военщиной крылатых ракет «Першинг-2» в Западной Европе. На втором развороте была большая статья какого-то доктора экономических наук, который расшифровывал тезис, произнесенный генеральным секретарем на съезде: «Экономика должна быть экономной». От нечего делать отец Никита прочитал и эту статью. Заседание окончилось, и его пригласили. В просторном кабинете за большим письменным столом восседал мужчина лет сорока – сорока пяти в темном костюме при галстуке и с красным депутатским флажком на лацкане. Отец Никита подошел, поздоровался и после предложения сел на стул возле приставного стола. Затем он представился, подал Гришулину указ архиерея и справку о регистрации от уполномоченного по делам религии. Тот, не торопясь, ознакомился с бумагами и возвратил назад.

– Знаем уже о вас, мне сообщали, нареканий пока нет, будем надеяться, что так будет и впредь. Да у вас там есть с кем посоветоваться: Клавдия Никифоровна – знающий, грамотный специалист, не первый год работает, мы ей доверяем.

Отец Никита понурил голову и тяжко вздохнул.

– Что такое, Никита Александрович, чем вы так расстроены?

– Прочитал сегодняшние газеты и, действительно, сильно расстроился, – делая еще более мрачное лицо, ответил отец Никита.

– Что же вас так могло расстроить? – забеспокоился Гришулин.

– Да американцы, империалисты проклятые, опять нагнетают международную обстановку, крылатые ракеты в Западной Европе устанавливают.

– А-а, – облегченно вздохнул Гришулин. – Так вот вас что беспокоит, – а про себя подумал: «Ненормальный какой-то, не знаешь, что ему и ответить».

«Еще посмотрим, кто из нас ненормальный», – отгадывая мысли Гришулина, решил про себя отец Никита, а вслух произнес:

– Расстраиваюсь я оттого, что мы боремся за мир, как можем, сдаем деньги в Фонд мира, а они пытаются все усилия прогрессивного человечества свести на нет.

– Ну, это им не удастся, – улыбнулся Гришулин. – Я думаю, нашим военным специалистам есть чем ответить на этот вызов.

– Есть-то оно есть, так ведь такой ответ и средств потребует немалых, я думаю, нам надо увеличить взносы в Фонд мира.

– Интересно, интересно, – действительно с неподдельным интересом произнес Гришулин. – Да где же их взять? Ваша церковь и так отдает все в Фонд мира, остается только на самые необходимые текущие расходы. Мы уж с Клавдией Никифоровной кумекали и так и сяк.

– Дополнительные средства изыскать можно, если обратиться к мудрой руководящей линии партии, поставленной как основная задача на последнем съезде, – серьезно произнес эту абракадабру отец Никита, и ни один мускул не дрогнул на его лице, хотя внутри все содрогалось от неудержимого веселья, от этой сумасбродной игры в несусветную глупость.

Последняя фраза отца Никиты смутила и озадачила Гришулина, он даже растерялся оттого, что, во-первых, не ожидал такого от священника, во-вторых, никак не мог сообразить, о какой линии партии говорит этот ненормальный. Но самое главное, что это нельзя объявить галиматьей и прогнать батюшку. В принципе он говорит правильно и логично с точки зрения парадно-лозунгового языка съездов и газетных передовиц. Поэтому он только растерянно произнес:

– Уточните, пожалуйста, Никита Александрович, что вы имеете в виду?

– То, что «экономика должна быть экономной», вот что я имею в виду.

– Но какое это имеет отношение к нашей теме?

– А то, что у нас есть люди среди работников церкви, которые не согласны с этим, идут, так сказать, вразрез с генеральной линией.

– Кто это не согласен? – совсем удивился Гришулин.

– Наша бухгалтер, Клавдия Никифоровна.

– Поясните, поясните, пожалуйста, Никита Александрович.