Непримиримые 1

— И за урок вождения, — подмигивает мне Грач. Подталкивает на выход парочку своих друганов, что весь разговор стояли чуть поодаль, но даже не вмешивались.

— До встречи, — это уже роняет на прощание блондин и, больше не глядя в нашу сторону, покидает кафе.

Парни уходят, но меня не отпускает ощущение, что это не последняя наша встреча, а еще… что лучше держаться подальше от холодного красавчика!

Уже на улице парни начинают что-то жарко обсуждать. Блондин хладнокровен и безапелляционен. Его явно слушаются, хоть и пытаются спорить.

— Капец, — выдыхает Ксю, заметно побледнев и откинувшись на спинку дивана.

— Ага, — соглашаюсь нервно. — Запомни, больше никаких гонок с придурками!

— Ок, — рьяно кивает подруга.

Опять кошусь на улицу. Ребята уже загружаются в машину, а блондин обходит тачку, но отворив дверцу со стороны водителя, ловит мой взгляд и подмигивает с очаровательной улыбкой. Отворачиваюсь; парень симпатичный, но все во мне кричит: «Держись от него подальше!»

Когда уезжают, мы с Ксю тоже торопимся на выход. Перед тем как сесть в машину, пробегаюсь глазами по «Ашечке». Ничего не хочу плохого думать, но лучше убедиться, что никто из парней ее не повредил.

Обиженные мужики — хуже баб. Готовы на любую подлость!

***

Дома не нахожу себе места. Постоянно думаю то о Лианге, то о мерзком соседе. Ненавижу, когда лихорадит по непонятной причине. Я люблю адреналин… но не чувства, что мешают думать! Не хочу о сердечном волноваться и голову ломать, что делать и как дальше быть. Меня устраивает все так, как есть — наука и спорт!

Спорт…

Шумахер приглашал на площадь. Блин, и почему веду себя, словно трусливый заяц? Мы же не они будем. Он сказал, целая толпа. Если это, и правда, место сбора гонщиков — вообще прорва народу соберется. Хоть глазком глянуть, может, получится познакомиться с кем-то? Атам и гонять снова буду, так, для отдушины…

Несколько минут сомнений, уговоров себя любимой, и уже через час я на площадь все же приезжаю. Не столь спешу встретиться с Шумахером, как посмотреть, кто тусит, чем развлекаются.

Родион Шувалов, он же Шумахер, мажор, стритрейсер и просто говнюк — эту информацию недавно скинула Ксения по телефону. Ясное дело, она напугана, и сильно, вот и попыталась узнать, на кого мы нарвались. Написала: «ОПАСЕН!!!» Вот прямо так, большими буквами и с множеством восклицательных знаков.

Я не дура, чтобы к нему в друзья навязываться или, что хуже, опять под ногами мешаться, но раз у нас схожие интересы, почему бы не оказаться в той же толпе. Здравый рассудок еще не утратила, подходить сама не буду — не дай бог подумает, что специально к нему явилась, и что согласна на нечто большее.

С равнодушным видом окидываю площадь взглядом, выделяя самых ярких и колоритных персонажей, за которых глаз цепляется; пробегаюсь по машинам, байкам. Ничего так народ и транспорт.

Еще раз осматриваюсь и вижу в центре сборища, в самой многочисленной группе ребят и девчат, Шумахера. Молодежь смеется, дурачится, фоном орет музыка. Совершенно не стремлюсь к ним, даже, было, отворачиваюсь, но Родион меня замечает.

Удирать глупо, как, впрочем, и делать вид, что в упор его не вижу, поэтому натягиваю приветливую улыбку. На его взмах руки отвечаю коротким кивком.

Парень тотчас направляется ко мне, хотя до сего момента оживленно разговаривал с кем-то из приятелей. Некрасиво получается, но Родиона это, по ходу дела, не смущает. Знакомый так и остается с открытым ртом, а Шувалов размашисто шагает ко мне навстречу.

Блин! Еще не знаю, что сказать, как вести себя дальше, а Шумахер решает все за меня. Без лишних слов берет за руку и ведет к остальной толпе, а мою робкую попытку остановиться и поговорить просто игнорирует.

Только оказываемся в центре, подгребает ближе. Водружает руку на плечо:

— Это Ирина, — громко возвещает, и народ сразу же начинает лыбиться, шушукаться и кидать благодушные и смешливые «привет» и «здравствуй». Только несколько человек из толпы не столь рады встрече. А мне дурно… Я ведь Родиону не говорила, как меня зовут. Откуда знает?

Грач, Рысь, если не изменяет память, еще пара ребят из той же своры. Они нескрываемо презрительно кривят губы и обмениваются недобрыми взглядами. Как и группка девушек, размежевывающая парней, начинает шушакаться между собой, а одна краля так и вообще испепеляет ненавистью. Тупой никогда не была, поэтому догадаться нетрудно — у нее чувства к блондину.

На приветствия киваю, улыбаюсь, хотя на душе погано. Не ощущаю себя, как в семье. Значит, не моя компания.

— Теперь ты наша, — шепчет Шумахер в висок, наглым образом еще и поцелуй запечатлев. Чтобы не очень принижать Родиона перед его толпой, также шепотом, только в плечо отвечаю:

— Я никому не принадлежу, так что руки лучше при себе держать. Ты обещал!

Парень чуть выше меня, поэтому спокойно смотрю ему в глаза. Они обдают неприкрытым холодом, мелькает злость на брошенный вызов, но руку парень все же убирает.

— Мне нужно присмотреться, — поясняю мягко, совершенно не желая конфликта. Лучше умаслить опасного человека.