Непримкнувший

Чтобы понять, насколько это было важно для СССР и Китая, надо отметить, что в начале 50-х годов Соединенные Штаты на международной арене действовали на основании доктрины «балансирования на грани войны». Автором её был глава государственного департамента Джон Фостер Даллес, с которым в последующие годы мне довелось «скрестить шпаги». Это был один из самых воинствующих апостолов агрессивного американского империализма. Соединенные Штаты в тот период сеяли семена прямых военных конфликтов.

Только один пример — а именно, одна из постыдных и опасных операций, подготовленных по заданию американских разведывательных служб, берлинская провокация 17 июня 1953 г., то есть происшедшая за год с небольшим до нашей поездки в Китай.

Цель операции состояла в том, чтобы по команде из Западного Берлина вызвать в столице и других районах ГДР массовые беспорядки и продемонстрировать тем самым мнимое недовольство населения народно-демократической властью. Техническое проведение такой операции облегчалось тем, что в этот период по существу не было физически ощутимой границы между двумя Германиями, и доступ из ФРГ в новую Германию не представлял особых затруднений.

Берлинская провокация исподволь и тщательно готовилась. Для её осуществления западногерманским министерством по общегерманским вопросам создан был в Западном Берлине специальный центр, закамуфлированный вывеской «Исследовательский совет по вопросам объединения Германии». Под крышу этого «совета» слетелось всё черное воронье — бывшие владельцы концернов, банков, промышленных предприятий, собственность которых была экспроприирована и стала служить народу новой Германии.

Кроме этого «совета» американской разведывательной службой в Западном Берлине создан был так называемый «Оперативный штаб». Под его руководством и на американские деньги здесь готовились наемные громилы, поджигатели, диверсанты, в том числе и из состава фашистского «Союза немецкой молодежи».

17 июня по команде из американского сектора Западного Берлина подготовленные банды погромщиков вышли на улицы и площади столицы ГДР. Они жгли и грабили государственные магазины и предприятия, нападали на служащих государственных учреждений ГДР. В течении дня на американских грузовиках из Западного Берлина подбрасывался всякий фашистский сброд. Американские офицеры открыто вторгались на своих джипах в Восточный Берлин и руководили действиями погромщиков и диверсантов.

Берлинская провокация с позором провалилась. Но она со всей очевидностью напомнила, что мирное сосуществование государств с различным социальным строем не отменяет, а предполагает необходимость консолидации социалистического лагеря, всех сил мира и демократии.

В Пекине были продолжены переговоры правительственной делегации по различным вопросам советско-китайских отношений и по международным проблемам. Эти переговоры до определенного момента не представляли никаких трудностей и выявили полное единодушие по всем вопросам. И это не случайно.

Руководство КПСС и советское правительство были полны решимости устранить остатки былых неравноправных отношений между двумя государствами. Оно стремилось согласовать с Китаем и добиться единства позиций и действий по всем международным проблемам, затрагивающим общие интересы СССР и Китая. А также пойти на самую широкую помощь Китаю в развитии его экономики и на самые тесные виды экономического, научно-технического и культурного сотрудничества.

В этих вопросах Хрущев занимал самую решительную позицию. Еще до выезда в Китай и во время пребывания в Пекине он говорил:

— С китайцами будем жить по-братски. Если придется, последний кусок хлеба поделим. Надо прежде всего очистить наши отношения от всего, что унижает китайцев. Зачем придумали смешанные общества в Китае? Ведь Сталин додумался до того, что просил китайцев сдать Советскому Союзу концессии для производства ананасов. Мне Мао Цзэдун сам об этом рассказывал. Я, говорит, сказал товарищу Сталину: зачем вам возиться с концессией? Если вам нужны ананасы, свежие или консервированные, скажите об этом нам. Мы произведем ананасов столько, сколько вам нужно, и привезем в готовом виде в Советский Союз.

Хрущев продолжал:

— Ведь это надо же додуматься! (Тут он постучал согнутым указательным пальцем по своему лбу.) Надо все такие штуки ликвидировать к чертовой матери. Всё китайское — вернуть китайцам.

Впрочем, Хрущев не был здесь оригинален. Все руководители партии и правительства, без единого исключения, стояли за самый тесный братский союз с Китаем и за широкую помощь ему во всех областях государственного, экономического и культурного строительства. Таковы были настроения и всего советского народа.

Эта настроенность определила собой и весь ход советско-китайских переговоров, возможность подписания целого ряда важных советско-китайских соглашений и итогового коммюнике без каких-либо трений.