Непристойные предложения

– Если честно, это все равно больше, чем самые лучшие наши попытки. Как это ни иронично, единственным людям, контактирующим с первяками, совершенно не интересен скорый крах нашей цивилизации! Ладно. Я это к чему. В текущей политической ситуации вы пойдете ко дну вместе с нами. Учитывая это, мои люди готовы забыть о многом и вернуть вам репутацию. Как насчет такой постановки вопроса?

– Забавно, – подумав, сказал Хебстер. – Дело же не в знаниях, которые делают кудесников из вполне здравых ученых. Они начинают метать молнии в своих домашних, выжимать воду из камней на первых же этапах своего преобразования в первяков, поэтому нельзя сказать, что они получили какие-то новые знания. Похоже на то, что, приблизившись достаточно близко к пришельцам, начав пресмыкаться, они внезапно смогли освоить ряд космических законов фундаментальнее, нежели простая причинно-следственная связь.

Лицо агента Спецкомиссии медленно побагровело.

– Так вы с нами или нет? Помните, Хебстер, в наше время человек, говорящий, что бизнес должен оставаться бизнесом, является предателем в глазах истории.

– Я думаю, что Клаймбокер – это конец. – Хебстер кивнул своим же словам. – Не стоит больше пытаться понять логику пришельцев, если мы потеряем за этим занятием наши лучшие умы. Думаю, что нужно забыть всю эту чепуху про то, что нужно жить в одной вселенной с этими пришельцами на равных правах. Давайте сосредоточимся на людских проблемах и будем благодарны пришельцам, что они не пришли в наши самые заселенные города и не попросили подвинуться.

Зазвонил телефон. Браганза рухнул обратно в свое кресло. Он дал аппарату издать еще несколько разрывающих тишину трелей, а сам сидел и скрежетал своими мощными квадратными зубами и, не мигая, внимательно смотрел на посетителя. Наконец он взял трубку и коротко сказал:

– У аппарата. Он здесь. Передам. До свиданья.

Браганза стиснул зубы, посидел молча пару секунд и резко развернулся к окну.

– Звонили из вашего офиса, Хебстер. Похоже, ваша жена и сын приехали в город и явились к вам по каким-то делам. Это та, с которой вы развелись десять лет назад?

Хебстер кивнул ему в спину и встал на ноги.

– Наверное, хочет получить свои полугодовые дивиденды с алиментов. Мне нужно идти. От присутствия Сони у моих сотрудников резко падает рабочая дисциплина.

Он знал, что это могло означать только беду. «Жена и сын» были кодовой фразой, означавшей, что в «Хебстер Секьюритиз» случилось что-то крайне серьезное. Он не видел жену с тех пор, как она успешно обвела его вокруг пальца и заставила уступить права на принятие решений в плане образования его сына. По его мнению, она обеспечила себе хорошую жизнь, предоставив ему единственного наследника.

– Послушайте! – резко сказал Браганза, когда Хебстер взялся за ручку двери. Он все еще внимательно смотрел на улицу. – Я скажу вам одно: не хотите с нами, хорошо! Вы в первую очередь бизнесмен, а уж затем гражданин мира. Хорошо! Но аккуратнее, Хебстер. С этой поры, если мы поймаем вас на чем-то незаконном, вы получите по полной. Мы устроим не только самое зрелищное судебное разбирательство, которое только видела наша планета, но пойдем дальше: бросим вас и всю вашу организацию на съедение волкам. Мы сделаем все, чтобы «Человечество превыше всего» получила Хебстер-билдинг себе на разграбление.

Хебстер покачал головой и облизал пересохшие губы.

– Но зачем? Чего вы этим добьетесь?

– Ха! Это доставит многим из нас самое неистовое удовольствие. А также позволит нам временно сбросить пар и избавиться от недовольства в массах. Всегда есть шанс, что Демпси потеряет контроль над своими наиболее горячими головами и они предадутся кровавому беспределу, что даст нам достаточно оснований, чтобы развернуть войска. Тогда мы сможем сломать хребет Демпси и всем крупным высшистам, так как все наше «Объединенное человечество» с удовлетворением оценит, какую опасную банду мы устраним.

– И это, – с горечью заметил Хебстер, – наше идеалистическое, правовое мировое правительство!

Браганза крутанулся на стуле, чтобы посмотреть Хебстеру в лицо; его кулак с грохотом опустился на стол – словно молоток судьи, выносящего приговор.

– Нет, это не оно. Это Специальная комиссия, полномочное, высокопрактичное бюро ООЧ, созданное исключительно для организации отношений между пришельцами и людьми. Более того, это Специальная комиссия, работающая в режиме чрезвычайной ситуации, когда законы, права и мировое правительство могут разве что страдать демагогией. – Его голова воинственно наклонилась вперед, глаза озлобленно сузились. – Ты считаешь, что карьера и богатство, и даже, будем говорить прямо, жизнь такого откровенно корыстного слизняка вроде тебя, Хебстер, будет цениться выше, нежели чем представительский орган двух миллиардов социально активных людей?

Агент Спецкомиссии гулко стукнул себя в грудь, прикрытую неряшливо застегнутым жилетом.