Непристойные предложения

Марден взглянул на выступ, высившийся у них над головой. Через каждые десять футов стояли группы из трех вооруженных солдат, в любой момент готовых применить ядерные орудия или разрывные ракеты. Молоденькие офицеры с серьезными выражениями лиц переходили от группы к группе, сжимая в потных руках крошечные позвякивающие пистолеты. «Как эти мальчики легко ко всему приспосабливаются!» – со злостью подумал Марден.

Выступ огибал три стены пещеры, а с четвертой стороны, откуда вошел Марден, стояли пять вкопанных стальных «Цезарей» с нетерпеливо задранными стволами. Складки каменного рифленого потолка были выложены орнаментом из изящных длинных бомб, удерживаемых зажимами, которые должны были одновременно разжаться, как только палец известного полковника нажмет известную зеленую кнопку…

– Стоит нашему другу в резервуаре сделать одно неверное движение, – пробормотал Марден, – и половина Южной Америки взлетит на воздух.

Девушка попробовала было рассмеяться, но тут же одумалась и приняла серьезный вид.

– Простите, майор Марден, но мне это не нравится. Мне не нравится, когда о них говорят «друг». Даже в шутку. Эти плоские черви уничтожили полтора миллиона людей и среди них триста тысяч китайцев!

– А первые пятьдесят человек были моими родственниками и соседями, – раздраженно напомнил ей Марден. – Если, конечно, вы помните то время, когда произошла Марсианская бойня.

Она обиженно сглотнула и уже была готова извиниться, когда Марден с негодующим видом прошествовал мимо нее к выступавшему мостику. Он терпеть не мог людей, не способных к осознанной ненависти, которые нуждались в стимуляции своих чувств при помощи особых символов и прочих дурацких выдумок. Сколько раз он видел пожилых людей в форме войск самообороны, которые при упоминании противника с Юпитера производили ритуальное телодвижение, символизирующее растаптывание червяка!

Он взглянул вниз, где огромное полотно живой материи осуществляло какие-то неведомые функции жизнедеятельности своего организма.

– Хотел бы я посмотреть, как вы поднимете ногу и раздавите это! – заметил он изумленной девушке, оставшейся стоять позади. «Черт бы побрал этих поборников простоты! – подумал он про себя. – Им бы недельку попрыгать на допросах у юпитерианцев, стали бы как шелковые! Глядишь, может, и задумались бы, как безумно сложна эта вселенная!»

Это напомнило ему о цели его присутствия здесь, заставив додуматься, и белый серповидный шрам на его лбу изрезали ниточки морщин, беспощадно свидетельствующие о том, как действительно безумно сложна была эта вселенная…

Он так погрузился в свои размышления, что, прежде чем подняться на наспех сколоченную площадку, вынужден был глубоко вздохнуть и, расслабившись, обтереть вспотевшие руки о комбинезон.

Отделившись от группы военных, навстречу Мардену двинулся его непосредственный начальник полковник Лиу.

– Рад видеть вас, Марден, – поспешно и с облегчением произнес он. – Теперь слушайте меня. Здесь у нас командующий ракетными войсками собственной персоной – вы его знаете. Так что, когда будете беседовать с ним, встаньте по стойке смирно и побольше боевитости, когда будете приветствовать его. Понимаете, что я имею в виду? Покажите ему, что мы в разведке не уступаем… Марден, вы меня слушаете? Это очень важно.

Марден с трудом отвел взгляд от прозрачной корочки льда, покрывавшей резервуар.

– Прошу прощения, сэр, – пробормотал он. – Я… я постараюсь.

– Это переводчик, полковник Лиу? Майор Марден, да? – закричал сверху высокий военный в расшитой бриллиантами форме маршала космических войск. – Ведите его сюда.

Полковник Лиу схватил Мардена за руку и поспешно потащил его за собой. Маршал Биллингслей резко оборвал попытку полковника представить своего подчиненного.

– Майор Игорь Марден, так? Звучит очень по-русски! Вы, случайно, не русский? Я терпеть не могу русских.

Марден заметил, как раздраженно напрягся широкоплечий вице-маршал, стоявший за спиной Биллингслея.

– Нет, сэр, – ответил Марден. – Марден – это хорватская фамилия. У меня в роду были французы, югославы, и, возможно, есть немного арабской крови.

Маршал великодушно кивнул.

– Хорошо! Очень было бы неприятно, если бы вы оказались русским. Терпеть не могу русских, китайцев и португальцев. Впрочем, хуже всех китайцы, на мой взгляд. Готовы приступить к работе с этим юпитерианским дьяволом? – Он повернулся, и все пистолеты в его портупее, живописно качнувшись, блеснули своими сапфировыми рукоятками и издали мелодичный звон, что сделало его похожим на гигантского кота, которого мыши увешали колокольчиками.