Неприступной главе ученического совета срочно нужен парень

— Убирайся! — она повернулась, чтобы уйти, но Таичи схватил ее за талию и бросил на пол. Айя попыталась отползти от него, рыча от злости, беспомощно перебирая босыми ногами по скользкому полу, но Таичи оседлал её и начал задирать платье. Айя вертелась под ним, кусалась, отбивалась и рычала сквозь зубы словно тигрица, но так чтобы не разбудить спавшую дочь. Таичи молча терпел её удары и укусы, постепенно стаскивая с неё одежду. Он задрал её платье почти до груди, её трусики разорвались с треском. Айя впилась зубами ему в плечо так сильно, что ощутила на своих губах вкус его крови. Таичи скрипнул зубами от боли, но не выпустил её, разведя в стороны её гладкие бедра, он забросил ноги Айи себе на предплечья, немного покопавшись, расстегнул джинсы, освобождая свой член.

— Ублюдок! — прошипела она, бросив сопротивляться и глядя на него с ненавистью из-под упавших на лоб в беспорядке чёрных волос.

— Я люблю тебя Айя! — он вошёл в неё и она, выгнувшись под ним, застонала. Держа её обеими руками за талию, он, оторвав её поясницу от пола начал двигаться в ней всё быстрее и быстрее вколачивая в неё свой член. Её тело изогнулось дугой, опираясь о пол ладонями и затылком, она подавалась навстречу каждому его движению. Потом она перебросила свои ноги ему на плечи, чтобы он мог войти в неё глубже. Навалившись на неё, Таичи почти сложил пополам её нежное дрожавшее тело. Глядя ему в глаза, она зашептала, покрывая поцелуями его лицо:

— Таичи! Возьми меня Таичи! Я твоя! Моё тело принадлежит тебе! Кончи в меня! Кончи в меня любимый!

И он кончил в неё, захрипев и скрежеща зубами. Таичи отпустил её, Айя лежала под ним, раскинув ноги, оба они тяжело судорожно дышали, переживая только, что произошедшее соитие.

— Отпусти меня! — попросила она.

Таичи приподнялся, сидя на коленях, он неловко и, как будто стесняясь, застёгивал джинсы. Айя села, убрала со лба взмокшие пряди волос.

— Ты скотина! У меня локти и колени в синяках! — сказала она, но в её голосе не чувствовалось прежней злости.

— Прости меня! — прошептал Таичи, он сжался не глядя на неё, на следе от её укуса на его шее выступили маленькие капельки крови.

— Какой ты сейчас тихий! Ты ведёшь себя чересчур скромно для того кто только что меня изнасиловал! — презрительно проговорила Айя.

— Прости! Я бы ни когда не сделал этого, если бы не был уверен, что ты сама хочешь… — он осёкся на полуслове.

— То есть я сама виновата?! — спросила она насмешливо. Они сидели рядом их ноги всё ещё были переплетены.

— Я не то хотел сказать, — пробормотал он.

— Как же меня это бесит! Будь же мужиком, в конце концов! Подчини меня или уйди уже из моей жизни! — она в сердцах несколько раз ударила кулачками Таичи в грудь.

— Я люблю тебя Айя! — прошептал он.

— Мама! Папа! — услышали они встревоженный детский голосок и одновременно вздрогнули, — что Вы делаете?

По коридору к ним шла, неловко ступая босыми ножками маленькая девочка лет четырёх с всклокоченными чёрными волосами, в голубой пижаме с цветочками, протирая ладошками заспанные глаза.

— Мы? Ничего? Мы просто играли! — покраснев Айя, поспешно вскочила на ноги, судорожным движением оправляя разорванное платье.

Таичи поднявшись, подхватил дочь на руки и поднял высоко над собой.

— Здравствуй моя маленькая принцесса! Твои мама и папа разбудили тебя?

— Когда ты вернулся? — спросила девочка, изо всех сил стараясь придать себе взрослый вид. Но Таичи принялся щекотать её и она, не сдержавшись, весело рассмеялась.

— Только что! Я только приехал!

— Не будоражь ребёнка! — с напускной строгостью проговорила Айя, — ей давно пора спать!

— Мама злится! И мама права! Папа отнесёт тебя в кровать! Полетели! — Таичи понёс Канон, в спальню изображая самолет, выделывающий фигуры высшего пилотажа.

— Ты мне почитаешь? — донеслось до Айи.

— Папа у тебя на шее кровь!

— Это ерунда! Папа поцарапался!

— Я тебя пожалею! У кошки боли! У собаки боли!..

Дверь в спальню закрылась, прислушавшись к смеху, доносившемуся из-за двери, Айя сняла через голову порванное платье и лифчик, бросила одежду в мусорный пакет, нашла халат и надела его прямо на голое тело. Сперма Таичи вытекала из неё, стекая по бедру, но она не пошла подмываться, она опять залезла на барный стул, ощущая обнажённой кожей его прохладную поверхность, залпом выпила всю нагревшуюся уже минералку и вновь принялась катать между ладонями пустой стакан. Мысли её улетели куда-то очень далеко. Потянувшись, она открыла один из кухонных ящиков, в нём на белой салфетке лежало массивное золотое обручальное кольцо.

— Здравствуйте Глава!

— Доброе утро, Глава!

Шинозаки Айя шла по коридору, отвечая на каждое приветствие лёгким кивком головы. Ей казалось, что на лице её застыло неприступное и вместе с тем доброжелательное выражение, которое и приличествовало Главе ученического Совета школы Хакурин. Когда Шинозаки вошла в свой класс все разговоры моментально смолкли, и наступила тишина, как будто вошёл учитель.

— Добрый день, Шинозаки-сан!

— Добрый день всем!