«Непроницаемые недра»: ВЧК-ОГПУ в Сибири. 1918–1929 гг.

Как отметил М.Н. Петров, вербовочная политика чекистов наполняла осведомительный аппарат лицами, полностью зависимыми от своих «операторов»-чекистов и готовыми выполнить любое, самое преступное, поручение. При этом он, отмечая множество фактов грубых нарушений законности, ошибочно утверждает, что «эти факты ещё не переросли в систему», ибо в 20-е гг. «ведущее положение всё же занимали люди, фанатично преданные идеалам революции, стремившиеся сохранить чистоту партийных рядов» [120].

О провокационной работе многих агентов ВЧК-ГПУ прекрасно знало вышестоящее начальство, на словах готовое осудить методы чекистской работы, а на деле поощрявшее их. Руководители Всеукраинской ЧК В.Н. Манцев и Е.Г. Евдокимов в приказе от 15 января 1921 г. отмечали, что «зачастую агенты из роли пассивной, наблюдательной, пресекающей преступления, переходят к активным действиям, занимаясь созданием организации… и подчас подталкивая пассивный и антисоветский элемент и обывателя на активную работу…. Этот метод — метод "провокации" — для нас, революционеров, неприемлем и недопустим. Погоня за открытием организаций, раздувание дел или создание организации хотя бы с целью открытия подозреваемого заговора — преступны, ибо подобного рода деятельность ведёт к определённому вырождению наших революционных органов чрезвычайной борьбы в старые охранные, жандармские, сыскные отделения»

[121].

Однако именно секретные агенты становились основными фигурами при фабрикации бесчисленных «заговоров», проводя активную провокационную работу и оговаривая нередко множество людей. Для фабрикации самых крупных дел о заговорах использовались подчас десятки агентов.

Контрразведывательная деятельность полномочного представительства ВЧК

В контрразведывательной деятельности сибирских чекистов поиски реальных шпионов выливались обычно в репрессирование невиновных лиц. О шпиономании, которую распространяли чекисты, говорит публичное высказывание экс-главы Енисейской губчека И.Г. Фридмана: «Шпионы везде и всюду нас окружают».

Среди «шпионов» попадались видные чиновники РККА: так, начальник военно-контрольного совета Восточного фронта М.А. Фаерман был арестован Омской губчека в декабре 1920 г. и два месяца спустя расстрелян по ложному обвинению в шпионаже. Начальник штаба войск ДВР А.X. Андерсон был арестован Госполитохраной 28 июля 1921 г. по подозрению в шпионаже, несмотря на то, что служил красным с 1918 г. Следствием связь Андерсона с японской военной миссией доказана не была; Президиум ВЧК 6 марта 1922 г. освободил Андерсона с прекращением дела [122]

.

Согласно официальной версии, питомцы Павлуновского добились немалых успехов в противостоянии с британской «Интеллидженс Сервис», которая за время отступления белых создала в Сибири разведывательную сеть, центр которой находился в Красноярске. Британскую военную миссию при правительстве Колчака возглавлял полковник Генри Сессиль, который ранее под именем Владимира Даля жил в Иркутске и Харбине. Разведчик М.М. Нетупский (Полинов) следовал за британской военной миссией и через своих агентов вёл наблюдение за действиями ее сотрудников.

По версии чекистов, британская разведка не только собирала информацию о положении в Сибири, но также поддерживала остатки Белого движения и повстанцев. Резидентура оставленного в Сибири Сессиля-Даля, в которую входили англичане Мориссон и Фейбер, якобы имела широкие связи среди советских военных и административных чиновников. В июне 1921 г. чекисты арестовали Сессиля и склонили его к сотрудничеству. Тот назвал десятки завербованных агентов. При этом резидент категорически отказался «сдать» соотечественников и, более того, предупредил их о провале, что позволило английским разведчикам скрыться, в том числе и капитану Мориссону.

Павлуновский в докладе И.Н. Смирнову сообщил, что получены «невообразимые данные» о связи начальника отдела приказов и информации штаба 5-й армии И.А. Наконечного с англичанами. Под влиянием Даля (или больше чекистов?) во время очной ставки Наконечный дал сведения о своей шпионской деятельности. Чекисты утверждали, что Мориссон в своих отчётах сообщал о вербовке командующего 5-й армией М.С. Матиясевича и передаче ему 5.000 фунтов стерлингов. В протоколе допроса Сессиля есть краткое упоминание о его контактах с командующим 5-й армией Матиясевичем. Может быть, это было сделано англичанином с целью компрометации командующего? Кстати, и красная контрразведка тоже подкапывалась под командарма — в 1919 г. Матиясевич был снят с должности командующего 7-й армии, оборонявшей Петроград, «за потворство начальнику штаба В.Э. Люнденквисту, оказавшемуся агентом английской разведки». Вместо суда Матиясевич был направлен командовать 3-й, а затем и 5-й армиями, что ясно говорит о том, как невысоко была оценена чекистская информация.